Михаил Гущин. Предотвратить смуту

Ладно, будем играть по правилам этих ребят. В любом случае, сейчас не самая лучшая идея пытаться сбежать. От меня ждут сопротивления в любой момент. Я спустился к машинам, где нас дожидались остальные бойцы. Да, эти ребята определенно неплохо подготовились к моему задержанию.

— Алексей Владимирович, разве вы с нами не едете? — один из охранников удивленно уставился на сотника.

— В этом нет необходимости, Ефим. Вас троих вполне достаточно, чтобы доставить Гущина по назначению, а я с остальными ребятами пока займусь более важными делами.

А вы волнуетесь? Бросьте, вы ведь всегда говорили, что охрана Преображенских на голову выше дружинников, которые едят свой хлеб даром. Вот теперь у вас есть возможность это доказать.

Только сейчас я обратил внимание на то, что эта троица внешне отличалась от дружинников Великого князя. Если Серпухов и его дружинники были в доспехах, то эти носили обычную одежду.

Меня посадили в машину и захлопнули дверь, а в окно я увидел как сотник протянул одному из охранников конверт. Наверняка там инструкции или какой-нибудь отчет. Десятка два бойцов загрузились в автобус, который тут же помчался следом за легковым автомобилем сотника.

— Ну что, поехали! — скомандовал Ефим, садясь в салон машины рядом со мной.

Второй охранник сел с противоположной от меня стороны, оставив пустовать место на переднем сидении.

Мы отъехали от особняка Городищева и свернули в сторону от центра. Выходит, меня везут не в Воробьевский дворец? Хотя, скорее всего Преображенский уже все давно решил и даже не станет со мной общаться. Для задуманного ими дела как раз подойдет какое-нибудь глухое местечко на окраине города. Ага, как же, везут меня на допрос. Знаем мы такие допросы. Машина мчалась по дороге, а я прокручивал в голове варианты как выбраться из этой ситуации.

— Держи, просили тебе передать, когда отъедем, — произнес Ефим, швырнув мне в руки конверт. Навскидку он оказался тяжеловат как для обычного письма.

Я покосился на охранника и убедился, что тот потерял ко мне всякий интерес. Тут же разорвал край и вытащил письмо, мельком заглянув внутрь. Там лежала обычная ручка, немного увесистая потому как ее поверхность была полностью выполнена из металла. Интересно, кто это решил преподнести мне такой подарок? В последнее время я относился к таким вещам очень настороженно. Ладно, что там в письме?

Привет, Михаил! Если ты читаешь это письмо, значит охрана Преображенских добралась до тебя раньше и эти олухи не додумались раскрыть конверт, чтобы изучить там все до каждой буквы. Видишь ли, конверт устроен таким образом, что при его повреждении размыкается электромагнитная цепь, и устройство внутри ручки приходит в рабочее положение. Через минуту после вскрытия она взорвется и начинит все окружающее пространство сотнями осколков. Надеюсь, ты найдешь способ как защититься и уйти от преследователей. А если нет, прими свою смерть, ибо это будет лучше, чем попасть в руки Преображенских.

— Твою мать! — одной рукой я схватил конверт, а второй дернул ручку двери, надеясь открыть ее как можно скорее.

— Куда? — заорал охранник и схватил меня за шкирку. — Не думай, что тебе…

— Выбрось этот конверт! Быстро!

Я швырнул конверт с ручкой охраннику прямо в лицо и обхватил голову руками. Будь я твердыней, возможно, у меня были бы шансы пережить этот взрыв, но сейчас мне требовалась все мое везение. Хвала прошлому Михаилу за то, что научился хорошо читать. Прочти я это письмо немного медленнее, мне бы крышка.

Похоже, до охранника начало доходить, потому как он нажал на кнопку и окно приоткрылось. Может, он решил, что я его пытаюсь разыграть, но вернуться за конвертом всегда успеется. Только он вытянул руку из окна, чтобы швырнуть конверт, раздался взрыв. Взрывной волной охраннику оторвало руку, выбило стекло, а осколками изрешетило салон. Я почувствовал, как в запястье, кисть и бедро вонзились осколки, заходя глубоко под кожу.

Охранник заорал, а машина вильнула в сторону. Я едва успел поднять голову, как последовал новый, более мощный толчок, и я полетел головой в переднее сидение.

Не знаю сколько времени прошло перед тем, как я пришел в себя. Голова раскалывалась от боли, кровь запеклась на лбу и левой щеке, а раны на руке и ноге пульсировали от боли. С большим трудом мне удалось перелезть через бесчувственное тело охранника, сидевшего справа, и открыть дверь с его стороны.