Михаил Миль

Во время испытаний автожира А-6 случилось что-то непонятное: ротор начало трясти, и многие конструкторы и наблюдатели не могли понять причину тряски. Склонный к анализу Миль вместе со своей первой бригадой, начальником которой он являлся, решил найти причину аварии. Он исследовал влияние профиля лопасти на устойчивость и управляемость аппарата. Сделанные в этой работе рекомендации о необходимости несимметричного профиля лопасти привели к значительному изменению ее конструкции. В течение нескольких дней по выводам этой работы были спроектированы 4–5 вариантов лопастей и отданы на завод. Их очень быстро изготовили благодаря дружбе с работниками завода. Лопасти были испытаны в полете, и был выбран наилучший вариант для автожиров АК-4 и А-4. Испытания завершились полнейшим успехом! С тех пор Миль стал конструировать лопасти ко всем строящимся автожирам. Позднее он опубликовал эти исследования в работе «О динамическом закручивании лопасти в полете».

Миль активно занимался испытаниями, он сам ставил себе задачи, чтобы найти их решение, читал все книги об автожиростроении. Он решил глубже вникнуть в суть проблемы, в теорию, во внутренние агрегаты: он хотел досконально изучить каждый дюйм автожира и самому наблюдать поведение автожира в полете. Для этого в 1935 году Михаил Леонтьевич сдал все экзамены и получил свидетельство летчика. Энтузиазму и профессиональному интересу Михаила Миля можно было только позавидовать – тогда ему было всего 26 лет, но он уже преуспел во многом: усовершенствовал конструкции автожиров и сделал несколько научных публикаций. Когда Миль решил получить свидетельство летчика, некоторые люди недоумевали: «Что этому юнцу еще нужно?» Миль прилагал все усилия, поэтому с каждым днем он приближался к своей заветной цели – созданию советского вертолета, пригодного для практического использования.

Слово «вертолет» ввел в обиход Камов в начале 1950-х годов. В 30-е годы летательные аппараты с винтом подразделялись на автожиры и геликоптеры. Именно в начале второй половины XX века появились вертолеты. Михаил дневал и ночевал на работе, изучал книги, чертил схемы. За его упорство, за идеи многие коллеги стали называть его богом аэродинамики.

Но ни один человек, который стремительно движется к своей цели, не избегает завистливых взглядов, а кто-то даже наживает себе врагов. Миль тоже не избежал этой участи, и ему пришлось столкнуться с рядом неприятностей от недоброжелателей, которые считали, что 26-летний Миль слишком быстро продвигался по карьерной лестнице, что у него на уме исключительно корыстные цели, а не благие, что он пользовался не собственным умом, а уже созданными и разработанными идеями. Михаил Леонтьевич умело справлялся с недоброжелателями, ровно так же, как это делают сейчас все люди, – он просто не обращал на них внимания. У юного конструктора было слишком много дел, связанных с авиацией, поэтому на косые взгляды просто не хватало времени.

Миль с семьей: Пана, Танечка и Вадик.

После получения свидетельства летчика, которое помогло Милю понять поведение летательного аппарата в полете, ему стало ясно, что у геликоптера есть два самых важных агрегата, от которых зависит весь полет, – это ротор и лопасти. Во время построения ротора Миль с головой уходил в обдумывания мельчайших деталей, считая, что мелочей быть не может – в конструировании автожиров важно все. Миль понимал, что достаточно одного-единственного и, казалось бы, несущественного просчета, и это может привести к гибели людей. Создание любых машин требует огромной ответственности.

В 1936 году вместе с Н. К. Скржинским Михаил Миль построил бескрылый автожир-истребитель А-12, который поднялся на высоту 5000 м и достиг скорости 260 км/час.

Рекорды скорости и высоты автожира А-12 оставались недостижимыми для вертолетов Миля вплоть до конца 50-х годов XX века. Но большая скорость и высота таят в себе и большую опасность. В 1937 году автожир поднял в воздух летчик-испытатель Семен Кириллович Козырев, для которого это должен был быть двадцать девятый по счету полет на автожире А-12.

Летчик-испытатель С. К. Козырев.

Полет проходил успешно, но на высоте 700 метров неожиданно произошла поломка лопастей ротора. Козырев выпрыгнул из кабины пилота, но, к сожалению, он попал под лопасть автожира и лишился правой руки. От удара о лопасть парашют раскрылся, поэтому летчик приземлился, но было уже поздно – от потери крови и болевого шока Козырев умер еще в воздухе. Причина поломки лопастей ротора заключалась в усталости материала, по-простому – в изношенности.