Михаил Романов

Многие казаки начинали карьеру в Тушино и были осведомлены о миллионах, заслуженных иностранными наемниками. Сначала Лжедмитрий II, а затем глава ополчения князь Дмитрий Трубецкой, желая удержать казаков в своем стане, обещали обогатить их после завоевания Москвы и овладения царской сокровищницей. Однако казна была опустошена поляками, и Кузьме Минину пришлось проявить немалую изобретательность, чтобы расплатиться с казачьим войском.

Попытка выделить «лучших» казаков натолкнулась на сопротивление. Позднее казаки четко выразили свое отношение к «разборам» такого рода: «А разбору им, что их разобрать и дать жалованье лутчим, не хотят для того, чтобы им не разрознитца, а говорят де все (казаки), что смерть или живот — всем бы вместе, а не врозь».

По сообщению посла Дубровского, «старым» казакам было выдано жалованье — на человека по восемь рублей деньгами, оружием и вещами. По крайней мере часть вооруженной чем попало «черни» добилась зачисления в чин казаков. Ее вооружение имело многообразные последствия.

Сумма выданного «найма» никак не соответствовала ожиданиям ветеранов, рассчитывавших получить если не миллионы, то сотни рублей за долгую службу и «московское взятие». Полученные деньги были быстро истрачены. Спаситель Лжедмитрия I атаман Карела спился в московских кабаках. Освободители Москвы также усердно посещали питейные заведения. Авраамий Палицын писал: «Казацкого же чина воинство многочисленно тогда бысть и в прелесть велику горше прежняго впадоша, вдавшеся блуду, питию и зерни, и пропивше и проигравше вся своя имения…»

Надвинулась зима, и казаки имели причины торопить собор с выбором царя, от которого ждали полного расчета.

Несколько тысяч ратников не попали в списки «лучших» казаков и не получили «найма». Им власти «позволили построиться в Москве и других городах, не платя два года налогов и долгов». Позднее был издан царский указ, дозволявший боярским холопам, посадским людям, стрельцам, «которые были в казакех», по своей воле возвращаться в прежние чины.

Еще глава первого триумвирата Ляпунов обещал свободу вчерашним холопам, служившим в казаках в рядах земского ополчения. Это обещание было выполнено.

КАНДИДАТЫ НА ТРОН

С освобождением Москвы земские люди получили возможность приступить к избранию главы государства. В ноябре 1612 года Философов сообщил полякам, что казаки в Москве стоят за избрание на трон кого-нибудь из русских бояр, «примеривают Филаретова сына и воровского калужского», тогда как у бояр, которые на Москве служили королю (у Семибоярщины), а также «у лучших людей хотение есть, чтоб просить на господарство» королевича Владислава, но «имянно о том говорити не смеют, боясь казаков, а говорят, чтобы обрать на господарство чужеземца».

Избрание на трон Владислава принесло Москве неслыханные беды и страдания. Поляки сожгли столицу, и народ не желал более слышать о королевиче.

Бегство Сигизмунда III из России довершило поражение польской партии в думе. Окольничий князь Данила Мезец-кий и дьяк Иван Грамотин были известны как вернейшие слуги короля. Будучи посланы в Москву, чтобы уговорить бояр принять законно избранного царя, они бежали из королевских обозов во время отступления.

Кандидатура Владислава более не обсуждалась на избирательном соборе.

Мстиславский с товарищами ориентировались на Речь Посполитую, земское ополчение — на Швецию. Различие заключалось в том, что в Москве не было влиятельной шведской партии. Не имея достаточных сил, Прокофий Ляпунов завязал переговоры со шведами, домогаясь прежде всего присылки шведских отрядов под Москву. Пожарский преследовал те же цели. После захвата шведами Новгорода он старался убедить шведские власти, что по-прежнему считает Швецию союзницей, что ополчение готово принять шведского принца на трон. Ближайшая задача заключалась в том, чтобы не допустить захвата шведами бывших новгородских владений — Поморья и Севера.

Члены собора в Москве обсуждали кандидатуру герцога Карла Филиппа. Осведомленные об этом шведские агенты многократно доносили из России, что бояре твердо стоят за избрание герцога. Отчасти их сообщения были результатом преднамеренной дезинформации со стороны земских властей. Семибоярщина по-прежнему ориентировалась на Владислава, а Трубецкой и Пожарский добивались царской короны для себя. Про Пожарского говорили, будто он истратил двадцать тысяч рублей, «докупаясь государства». Трубецкой истратил на те же цели много больше денег.

Швеция навязывала военную помощь России со времен Бориса Годунова. Помощь обернулась катастрофой. Клушинская битва была одним из самых крупных военных поражений России в эпоху средневековья.

Все это объясняет непопулярность шведской кандидатуры в России. Миф о том, что бояре то ли избрали, то ли готовы избрать Карла Филиппа, был сотворен в дипломатических целях.