Михаил Ромм. Способ жизни

Содержание «Ленина в 1918 году» находилось в русле официальной политической пропаганды того времени. Фильм снимался под контролем Сталина, поэтому Иосиф Виссарионович участвует во всех событиях, его с Лениным водой не разольешь. Зато Троцкого, правой руки Ильича, на экране нет и в помине.

Начинается вторая часть дилогии с показа контурной географической карты. На ней надпись: «Такой была летом 18 года карта нашей родины». Постепенно она, словно шагреневая кожа, скукоживается под ударами немцев, чехословаков, генерала Краснова, атамана Дутова.

^{Алексей Яковлевич Каплер}

^{[Из открытых источников]}

Положение у Ленина становится — хуже не придумаешь. В стране хоть шаром покати, ничего нет, сплошной дефицит. К Ильичу приходит Горький — туча тучей, ворчит о чрезмерной жестокости большевиков. В ответ Ильич заливисто смеется над квазигуманизмом писателя. Услышав от случайно заглянувшей в его кабинет девочки-сиротки, что ее мама умерла от голода, Ленин моментально звонит Дзержинскому и приказывает расстреливать всех спекулянтов хлебом. Случайно зашедший к Ленину кулак (у вождя не кабинет, а проходной двор) просит о послаблении, ведь большевики лютуют, отбирают скот и зерно. Глава государства злорадствует: будем отбирать и впредь да вдобавок всех вас убьем.

Между тем враги социализма не сидят разинув рты, они готовят тройное покушение: на Ленина, Сталина и Урицкого. Последнего убили в Петрограде, Ленина ранили в Москве. Лишь Сталин в Царицыне — весь в белом.

Покушение эсерки Каплан не научило нашего любимого вождя тому, что одно насилие порождает новое. Аппетиты экранного Ленина растут, ему день ото дня все больше хочется убивать тех, кто находится по другую сторону баррикад. Здесь звучит оправдание жесткой линии партии не только в первые послереволюционные годы, но и в последующие, это логическая подводка к террору 1930-х, который уже лютует наяву.

Многие ожидаемые исторические события, скажем, роспуск Учредительного собрания, Брестский мир, левоэсеровский мятеж, здесь не показаны, хотя иной раз упоминаются. (Со знанием дела левоэсеровский мятеж показан в фильме Ю. Карасика «Шестое июля».) Это не повод для критики. Все же «Ленин в 1918 году» не учебник истории, а художественный фильм, авторы предлагают наиболее интересные фрагменты ушедшего времени. Зрители полюбили эту картину за яркое постановочное мастерство. Здесь участвует обойма великолепных артистов. Можно считать, своей ленинианой Ромм изготовил лекало, по которому в последующие годы многие режиссеры создавали историко-революционные фильмы. Что же касается содержания, то, с позиций сегодняшних дней, перед нами историческая фальшивка, а сценаристы и режиссер такие откровенные сталинские трубадуры, что дальше некуда. На самом деле все обстоит сложнее.

По этому фильму можно узнать не столько об истории событий 1918 года, сколько об агрессивной атмосфере во второй половине 1930-х.

Разговоры главных положительных героев картины постоянно сводятся к тому, что врагов следует уничтожать без суда и следствия. Калька с таких «человеческих» отношений в прошлом поневоле переносилась зрителями в настоящее время. Вот, оказывается, откуда ноги растут! Бухарин-то предатель, каких свет не видывал! Только сколько веревочке ни виться… Хорошо, что он загремел за решетку. Вышинский человек мудрый, зря болтать не станет!

В реальной жизни после покушения на Ленина в Петрограде были расстреляны пятьсот человек и столько же арестовано. Каким принципом руководствовались хозяева города в своих действиях? Брали адресные книги и выуживали оттуда координаты царских сановников, генералов, капиталистов и прочую гниль на теле трудового народа.

Каплан стреляла в Ленина трижды. Ранения были серьезные. Пока Владимир Ильич болел, руководил страной Свердлов, а не Сталин, как показано в свободном от исторических фактов фильме.

Ведь Ромм делал свою дилогию не для зрителей будущего, а для современников, которые привыкли к монументальной, давившей на все и всех фигуре Сталина. У режиссера столь мощный напор вызывал душевный дискомфорт. Давление претило ему. Поэтому он демонстрирует живому вождю ушедшего, однако сохранившегося в народной памяти мифологического Ленина. Который якобы во всем был прав, всегда справедлив. В отличие от некоторых.

Эта разность потенциалов и создает нужный режиссеру эффект.

Короче, Ромм не лезет на рожон, а говорит о конкретных вещах намеками. Другой возможности в то время у него и не было, как, впрочем, и у всех советских людей. В противном случае инакомыслящему грозили тюрьма или расстрел.