Михаил Ромм. Способ жизни

С грехом пополам Григорий Васильевич скомпоновал некий синтетический вариант. За основу взял сценарий московского драматурга Иосифа Прута (с которым Ромм делал фильм «Тринадцать») и дополнил его подходящими по тематике новеллами двух местных авторов, Л. Вайсенберга и Мир Джалала. В результате получился сценарий фильма «Одна семья».

…После ожесточенного танкового боя майор предоставляет бойцам суточный отдых, советует им для разнообразия сходить в находящийся поблизости город. Молодого танкиста Наджафа Ибрагимбекова такое предложение не привлекает — в этом городе у него нет знакомых. Тогда воентехник Морозов, чтобы у товарища была цель, дает ему записку для живущих там своих родственников. Мол, зайди, передай привет, расскажи, что к чему. Дает адрес.

После бомбежки город в руинах, названия улиц разобрать невозможно. Наджаф ошибся адресом и вместо семьи Морозовых очутился в семье Андриевских: мать, отец и дочь Катя, студентка консерватории. (Само собой, юную Катю сыграла Любовь Орлова. Роль Наджафа исполнил бакинский артист Хосров Меликов.)

Интеллигентные Андриевские не подали вида, что произошла ошибка. Зашел фронтовик, человек устал, ему следует отдохнуть. Они радушно приняли нежданного гостя. Как раз накануне глава семьи получил недельный паек, драгоценность мигом выставили на стол. Слух о боевом госте моментально разнесся по многоквартирному дому. Одна соседка принесла селедку, другие прислали бутылку вина, управдом по такому случаю ввинтил более мощную лампочку. Еще одна соседка принесла азербайджанскую тару — щипковый музыкальный инструмент: «Думаю, вы играете. Ведь вы такой музыкальный народ».

Конечно, он прекрасно играет и поет, что по достоинству оценила студентка консерватории, с первого взгляда влюбившаяся в боевого гостя. Они даже сыграли дуэтом.

После импровизированного концерта начинается застолье. Отец, заметив пылкие взгляды, которые молодой танкист бросает на его дочь, хочет выяснить, не является ли тот завзятым сердцеедом. Наджаф взволнованно отвечает:

— В жизни своей я пока любил одну прекрасную женщину. Она всегда передо мной. Она самая дорогая, самая близкая.

— Вы и сейчас ее любите? — интересуется Катя.

— Люблю. И буду любить всю жизнь!

У Кати сделалось кислое лицо. Однако огорчаться и мучиться от ревности к удачливой сопернице девушке долго не пришлось. Оказалось, танкист говорил про свою мать.

С этого момента начинается вставная новелла о матери Наджафа — женщине по имени Туту. По просьбе сына она отправилась на находящуюся в море буровую вышку, чтобы узнать, как бригада нефтяников справляется с работой без ушедшего на фронт Наджафа. Мастер признался, что без него бригаде приходится туго, полноценную замену найти не удалось. Тогда мать осталась работать на буровой. Постепенно она освоила специальность моториста и помогла бригаде завоевать знамя Наркомата обороны.

Выслушав гостя, все готовятся к ночлегу, но тут послышался сигнал воздушной тревоги. Все высыпали во двор. Управдом приказал Кате занять пост на крыше. Следом за девушкой туда же отправился Наджаф. На своем посту они убирали попавшие туда зажигательные бомбы. Наконец наши истребители отогнали вражеские самолеты. Наступило затишье.

Молодые люди сидят возле чердачного окна, беседуют. Танкист восхищается героизмом наших людей в тылу и в доказательство своих слов рассказывает историю о жене водолаза, которая шесть месяцев ждала своего мужа, работавшего в море. Тут начинается более или менее интересная вторая вставная новелла. Возвращаясь после полугодичной командировки домой, водолаз был вынужден прямо на берегу, буквально вырвавшись из объятий супруги, заняться ликвидацией аварии. Из резервуара прорвалась, а потом загорелась нефть. С риском для жизни водолаз благодаря моральной поддержке любящей супруги заделывает пробоину.

Под утро по громкоговорителю сообщают, что угроза воздушного нападения миновала. Семья Андриевских провожает Наджафа, которому пора возвращаться в свою часть, вручают ему письмо для однополчанина Морозова. Получив и прочитав его, воентехник понял, что произошла путаница с адресами, и, обращаясь к Наджафу, сформулировал основную идею фильма:

— А ты говорил, что у тебя тут нет родных и знакомых. Видишь, оказывается, нашлись. У нас в стране, дорогой, своих и чужих нет. Все мы…

— Одна семья, — договаривает Наджаф, обнимая друга.

Фильм кончается показом ожесточенного боя с немцами. Наджаф стреляет из пулемета, а над смотровой щелью танка с фотографии смотрит улыбающаяся Катя.

Это был полный провал. Да и на что можно рассчитывать при таком худосочном сценарии, где каждый шаг персонажей угадывается за версту?! К тому же артисты, приглашенные из трех местных театров, не имели опыта работы в кино. Так что картину даже не выпустили в прокат. Один раз 16 октября 1943 года показали, и все. (Правда, в Интернете сейчас она есть.)

Другой фильм Бакинской киностудии — «Аршин мал алан» — тоже стал разочарованием для Ромма. Правда, благодаря ему Михаил Ильич смог лишний раз убедиться в мудрости и дальновидности Эйзенштейна.