Михаил Ромм. Способ жизни

Моя жизнь связана со Львовом. Здесь прошли счастливые годы детства и юности, и связь с любимым городом продолжается до сих пор, несмотря на то что я уже много лет живу в Москве…

Львов — не только исторический город, он обладает удивительной творческой энергетикой, которая с детства вела меня по жизни своими улицами, где красота архитектуры читается строками стихов, звучанием мелодий… Львовские театры — Оперы и балета, в то время имени Ивана Франко, Украинский драматический театр имени Марии Заньковецкой, Театр юного зрителя имени Максима Горького, Театр лялек (кукол) с детства пробуждали мечты о балете, театре… А музыка звучала прямо из окон соседних домов и звала в уютный филармонический зал, волнуя симфоническими произведениями, хором «Трембита», эстрадными концертами, исполнением произведений классиков и современных композиторов. И еще этот необыкновенный европейский город увлекал магией кино, когда в небольших кинозалах гасли люстры и на экране отражалась другая жизнь, чаруя красотой лиц советских и зарубежных киноактеров. Тогда не было «звезд», как сегодня, с непривлекательными лицами совершенно другого типа и амплуа. На экранах царили Красота и Достоинство, Благородство и Смысл жизни в разных сюжетах отечественных и заграничных фильмов. Когда мы смотрели фильмы еще довоенных лет, мы будто жили и в тех исторических временах сегодня.

Однажды в центральном кинотеатре «Украина», шел трофейный фильм «Девушка моей мечты» с очаровательной Марикой Рёкк — зрителей до 16 лет не пускали на этот фильм. Но я его с подругами все же посмотрела! А вскоре появилась афиша фильма «Мечта». И я увидела на экране не только советских известных артистов Фаину Раневскую, Михаила Астангова, Ростислава Плятта и Елену Кузьмину, но и мой родной Львов! Сюжет фильма рассказывал о судьбе людей тридцатых годов в Польше, и на экране они жили, ходили по нашим любимым улицам! Когда закончился сеанс, открылись двери кинозала и зрители вышли в узкую улочку, по которой только что проехал извозчик Янкель, роль которого исполнял Ростислав Плятт, знакомый по фильмам «Подкидыш» и «Весна», сердце заколотилось сильнее, чем во время сеанса, — мы шли по той же брусчатке, по следам Янкеля! С подружками повернули на любимую Академичну со стройными тополями и на углу улицы Щербакова у бывшей Бурсы поднялись по небольшому склону с тяжелыми цепями, где только что на экране прогуливались Марта — Ада Войцик и ее «жених из брачной газеты» Станислав Комаровский — Михаил Астангов…

Тогда я еще не очень любила смотреть киножурнал «Новости дня» — хотелось, чтобы поскорее он закончился и начался художественный фильм. Титры читала, особенно внимательно имена актеров, и ждала первых кадров, поэтому всех кинорежиссеров мы уже тоже знали: Григория Александрова, Ивана Пырьева, Михаила Чиаурели и других. Имя Михаила Ромма тоже было знакомо — мы уже видели фильм «Пышка» и другие известные его картины. Тогда я думать не думала, что встречусь с ним и буду сама снимать знаменитого режиссера в дипломном фильме о моем Мастере по актерскому мастерству во Всесоюзном государственном институте кинематографии — Народном артисте СССР, актере МХАТ, профессоре Владимире Вячеславовиче Белокурове.

Моя любовь к разным жанрам искусства определила главную цель: снимать фильмы о людях творческих профессий. И когда встал вопрос во ВГИКе: о чем я хотела бы сделать дипломный фильм, неожиданно для себя решила снять фильм об актрисе немого кино Вере Холодной. Однако завкафедрой режиссуры Григорий Васильевич Широков вдруг сказал мне:

— Зачем? Вы Вера горячая, зачем же снимать о Холодной. Снимите о ком-нибудь из современников. Ну, скажем, о вашем мастере, о Белокурове.

На такое предложение я согласилась. Я и не смела подумать даже — снять фильм о таком Артисте! Он создал яркие образы на экране и в театре — летчик Валерий Чкалов и фашист Борман, Лева Задов, целая галерея разнохарактерных портретов в кино и театре — всего не пересказать… Встретившись с Белокуровым, сказала, так, мол, и так, Владимир Вячеславович, дипломную работу буду снимать о вас.

— Пожалуйста, — кивнул тот. — Только я помогать тебе не буду.

Однако его предупреждение оказалось чисто риторическим. Уже при следующей встрече он спросил меня, чем может помочь.