Михаил Ромм. Способ жизни

Узнав, что новый знакомый — киносценарист, Тамм рассказал ему историю про одного молодого ученого, который много лет пытался сделать важное открытие. При этом он получил большую дозу радиации и умер от лучевой болезни. После кончины ученого специальная комиссия анализировала результаты его исследований. Эксперты пришли к выводу, что разработанная им методика оказалась ошибочной. Его даже признали виновным в нецелесообразной трате больших государственных средств на дорогостоящее оборудование, которое делалось по его заказу.

Поскольку он работал на режимном предприятии, то всегда был засекречен. Его имя мало кому известно. Про его кончину тоже не стали слишком распространяться. Родителям сообщили, будто их сын умер от рака, и без лишнего шума похоронили его на малой родине — в провинциальном райцентре.

Однако друзья и коллеги не забывали талантливого ученого. Тамм продолжил исследования по аналогичной тематике. Поскольку скончавшийся физик шел по ложному пути, Игорь Евгеньевич учел его ошибку и вел исследования в другом направлении. Это позволило институту сэкономить массу сил и времени, а самому Тамму добиться выдающихся успехов.

— Хорошо бы снять о таком человеке фильм, — сказал Тамм. — Пусть даже не называя имен, знающие люди поймут, о ком идет речь. Да, он ошибался, зато благодаря его усилиям другие физики не повторят таких ошибок. Он предостерег нас. Вывел на правильную дорогу. А это в науке огромное достижение.

Рассказ академика дал Храбровицкому импульс для сочинения нового сценария.

^{Кинорежиссер Владимир Николоевич Скуйбин}

^{Конец 1950-х}

^{[РГАКФД]}

Своей идеей он неожиданно легко увлек Михаила Ильича, которому не терпелось вернуться на съемочную площадку, и соавторы засели за работу.

Сценарий, сочинявшийся Храбровицким и Роммом почти два года, получился, как говорится, кондиционным.

Напомним основную сюжетную канву фильма. Молодой физик-атомщик Дмитрий Гусев увлеченно работает над новой темой, руководит рискованным для жизни экспериментом. Работу когда-то начинал его учитель профессор Синцов, который сейчас страдает от лучевой болезни. Гусев тоже уже «нахватал» много рентген, однако в азарте начисто забывает об осторожности.

В образе Гусева нет художественного преувеличения. Фанатики, для которых работа, открытия, манящая цель дороже жизни, встречаются нередко. Хотя бы тот безымянный ученый, про которого академик рассказал Храбровицкому. У Ромма тоже был конкретный пример перед глазами — кинорежиссер Владимир Скуйбин.

Если писать книгу об этом потрясающем человеке, то к ней не придумать лучшего эпиграфа, чем отрывок из стихотворения турецкого поэта Назыма Хикмета «Как Керем», переведенного на русский Леонидом Мартыновым:

Ведь если я гореть не буду,

и если ты гореть не будешь,

и если мы гореть не будем,

так кто же здесь рассеет тьму?

В 1957 году, когда 28-летний Скуйбин снимал свой первый фильм «На графских развалинах», он заболел боковым амиотрофическим склерозом, попросту атрофией мышц. Болезнь настолько редкая, что для нее даже не разрабатывали лекарства. Человек угасал, и не было возможности остановить этот страшный процесс.

Владимир Николаевич знал, что смертельно болен, однако не ныл, не психовал, не проклинал судьбу. Он продолжал работать. Силы на исходе, передвигался в инвалидной коляске, голос еле слышен, разбирает только жена. Его уговаривают отдохнуть — он категорически отказывается: времени нет. В подтексте означало — в любой момент могу уйти, поэтому нужно безостановочно работать.

Скуйбин входил в Третье творческое объединение «Мосфильма», им руководил Ромм. Владимир Николаевич сказал, что если ему разрешат снимать новую картину, то он, возможно, проживет на год дольше. Конечно, услышав это, Михаил Ильич сразу согласился. Он вообще не переставал поражаться мужеству больного Скуйбина. Когда же пришла пора писать сценарий «Девяти дней», видел его как прототипа облученного Дмитрия Гусева…

У Дмитрия есть друг-антагонист Илья Куликов, тоже талантливый физик. Эти люди сделаны из разного теста. Гусев фанат своего дела, для него главное — совершить эпохальное открытие. Куликов же предпочитает жить в свое удовольствие, не обременяя себя лишними проблемами.

Между прочим, у Куликова тоже имелись прототипы. Вернее, люди, кой-какие замашки которых Ромм советовал артисту взять на вооружение. В частности, рекомендовал обратить внимание на своего ученика Андрея Кончаловского. Называл его стиль общения «безупречной беззастенчивостью». Он даже пробовал Кончаловского на роль Куликова, однако актерские способности у будущего прославленного режиссера оказались не бог весть как велики.

^{Кадр фильма «Девять дней одного года». В главной роли — Алексей Баталов}

¹⁹⁶²

^{[Из открытых источников]}