Михаил Ромм. Способ жизни

Дорогой Иосиф Виссарионович!

Я уже давно хотел написать Вам это письмо. Но, сознавая, какие грандиозные, мирового масштаба труды лежат на Ваших плечах, я просто не решался обращаться к Вам. Дело, однако, зашло так далеко, что обойтись без этого письма я не могу.

Дорогой Иосиф Виссарионович! Задавались ли Вы вопросом, почему за время войны Вы не видели ни одной картины Эйзенштейна, Довженко, Эрмлера, Козинцева и Трауберга, моей, Александрова, Райзмана (ибо «Машенька» была начата задолго до войны), Хейфица и Зархи (ибо «Сухэ-Батор» тоже, по существу, довоенная картина) и некоторых других крупнейших мастеров. Ведь не может же быть, чтобы эти люди, кровно связанные с партией, взращенные ею, создавшие до войны такие картины, как «Броненосец „Потемкин“», «Александр Невский», «Великий гражданин», «Щорс», «Трилогия о Максиме», «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», «Депутат Балтики» и др., чтобы эти люди не захотели или не смогли работать для родины в самое ответственное время. Нет, дело в том, что любимое Ваше детище — советская кинематография — находится сейчас в небывалом состоянии разброда, растерянности и упадка.

Далее режиссер сам же подробно отвечает на те риторические вопросы, которые задал вождю. Приводит вызывающие беспокойство факты. Пишет о том, как пару лет назад ведущие кинорежиссеры были назначены художественными руководителями студий, благодаря чему положение дел в советском кинематографе улучшилось. Однако во время войны чиновники из Комитета по кинематографии начисто игнорировали назначенцев. В частности, явное недоброжелательство — как начальства, так и подчиненных — ощутил и сам Ромм. Ему казалось, что он находится в опале. Все вопросы художественного руководства, входящие в его зону ответственности, демонстративно решались без его участия. О принятых решениях его, по сути заместителя председателя комитета, даже не информировали. Если он говорил одно, то Большаков обязательно другое, противоположное по смыслу.

Подобным возмутительным образом чиновники относятся и к другим худрукам, крупным режиссерам, отчего те находятся в тяжелом моральном состоянии. И это происходит во время войны, когда все готовы отдать свои силы служению Родине.

Ромм напоминает, что за месяц до начала войны в ЦК ВКП(б) состоялось серьезное совещание, посвященное актуальным проблемам кино. Там были сформулированы ценные указания об устранении бюрократических рогаток, мешающих нормальному функционированию кинематографии; упрощении финансовой системы; усилении работы с молодежью и т. д. Ни одно из этих указаний не выполнено. Михаил Ильич предлагает снова собрать в ЦК ведущих режиссеров страны и выработать оптимальные подходы для исправления положения дел.

Под занавес — самый щекотливый вопрос, который, по Штирлицу, должен запомниться в первую очередь: