Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

– Много помогал казакам Михаил Александрович, – говорит Красюкова. – Расскажу я вам случай один. В 1937 году, вскоре после Октябрьских праздников, забрали моего мужа Петра Акимовича как «врага народа». А через несколько месяцев арестовали и первого секретаря Вешенского райкома Петра Кузьмича Лугового и председателя райисполкома Тихона Андреевича Логачева… Приуныла станица: шутка ли, все руководство во «врагах народа» оказалось. И вот тут-то Михаил Александрович не побоялся вступиться за напрасно оклеветанных друзей – собрался и сам поехал в Москву. Муж мне так об этом рассказывал: «Сидел я в Бутырской тюрьме, в одиночке. Голодом морили, избивали, требуя, чтоб признался в «преступлениях», которых не совершал. На допросы по ночам возили. Так протянулся целый год. И вот однажды заходят в мою камеру начальники. «Приведи, – говорят, – себя в порядок и быстро в машину». Вижу – нервничают, взволнованы. Привезли меня в Управление НКВД. Ведут прямо в кабинет Ежова. Вошел я и что же вижу: сбоку за длинным столом сидит Шолохов. Ну, думаю, и писатель в «ежовых рукавицах» оказался. На очную ставку, значит, меня с ним вызвали. Но тогда где же конвоиры? Взяли Шолохова или нет – как узнаешь? Вот если бы Михаил

Александрович поднялся, я б по ремню увидал: если нет ремня, значит, как и меня…

И, будто угадав мою мысль, Шолохов поднимается – ремень на нем! Подходит он ко мне, слез сдержать не может. Обнялись мы и плачем. «Ну, Петр Акимыч, – говорит он, – напрасно вас, вешенских коммунистов, обвинили. Теперь освободят».

Вызволил Шолохов наших коммунистов из Бутырки, – продолжает Марина Дмитриевна, – и в Вешенскую приехал. Стали готовиться к встрече невинно пострадавших. А тут приходит и телеграмма, чтоб выезжали за ними в Миллерово. Шолохов строго-настрого шоферам наказал: никого в Миллерово к поезду не брать. Встречать будем здесь, в Вешенской. Но я перехитрила: уговорила шофера, и утром потихоньку уехали мы с ним в Миллерово за Петром Акимычем.

Шолохов всю ночь не спал – готовился к встрече. Привезли мы их уже ночью. Только дома на стол собрали, приходит Михаил Александрович, поздравляет с освобождением. Посидели у нас, потом пошли к Петру Кузьмичу Луговому, от него – к Логачеву. А потом Шолохов всех к себе увел. Утром, отпуская, сказал: «Идите и торите дорожки от своих домов ко мне». Так и стали мы самыми неразлучными друзьями…

Еще долго рассказывала Марина Дмитриевна о вешенских коммунистах, о том, как в трудные времена помогал советом и делом Шолохов казакам, колхозу. Потом она достала семейный альбом с массой фотографий. И эти снимки – своеобразная летопись быта донских станиц, жизни и работы сельских коммунистов. Много среди них и снимков Шолохова.

Вечером я покинул станицу Мелиховскую, тепло попрощавшись с женщиной, так много рассказавшей мне интересного из жизни донских казаков, о Михаиле Александровиче Шолохове.

В. Ермолина Всемирная слава

Заметки библиографа

Эту романтическую историю рассказал вьетнамский писатель Нгуен Дин Тхи. В 1950 году один молодой вьетнамец возвращался из Европы к себе на родину. Он прошел долгий путь через многие страны и моря и всю трудную дорогу хранил советский роман на французском языке. В городе, где жил юноша, оказалось так много желающих прочитать его, что пришлось установить очередь. Для сохранения книги ее отдали в переплет. Это было тяжелое для Вьетнама время: в стране шли жестокие бои и народная армия временно покинула этот город. Книга осталась у переплетчика на оккупированной территории. Тогда секретарь Союза вьетнамских писателей тайно пробрался в город, отыскал переплетчика и вернулся с книгой. Для того чтобы удовлетворить спрос на нее, ее переписали от руки во многих экземплярах. Это была «Поднятая целина» М.А. Шолохова.

Только за послевоенное время произведения М. Шолохова издавались в зарубежных странах свыше двухсот раз, более чем на тридцати языках. Трудовой народ многих стран мира может теперь прочитать романы замечательного писателя на своем родном языке. Они переведены, кроме европейских языков, на бенгальский, пенджабский, китайский, корейский, арабский, вьетнамский, японский, турецкий, малайский, на языки урду, иврит и другие.

Шолохова одинаково знают и любят в Англии и Швеции, ГДР и Болгарии, Финляндии и Японии, Китае и Индии. Число его почитателей неизменно растет с каждым годом. Книги Шолохова для зарубежных читателей являются не только художественными произведениями, но и руководством в жизни. По ним учатся любить свою родину, бороться с врагами за ее честь и независимость, строить новую жизнь.

Уже в 30-е годы произведения М.А. Шолохова стали пользоваться широкой известностью и среди наших друзей и среди наших врагов во всех странах. В газетах того времени читатели и критики единодушно называли Шолохова крупнейшим писателем нашего времени, великим современным русским классиком.