Михаил Суслов

Я не стану акцентировать внимание на очевидном: сторонники подобных версий (а многие уверены, что и Сталина в 1953-м отравили) исходят из того, что советским руководителям ничего не стоило отправить друг друга на тот свет.

В реальности Леонид Ильич никуда уходить не собирался. И должность председателя партии вводить не планировал. Щербицкому он предлагал должность председателя Совета министров СССР – вместо Косыгина. Щербицкий отказался. Вероятно, считал кресло предсовмина опасным, со всех сторон открытым для критики.

Так что версия об устранении Суслова ничем не подтверждается.

Интересно скорее другое. Если бы Суслов не ушел в мир иной в январе 1982 года и пережил Брежнева, умершего в ноябре, кто стал бы новым Генеральным секретарем? Захотел бы Михаил Андреевич сам возглавить страну?

Позволю себе предположить, что нет. Дело не в возрасте и не в привычке исполнять роль второго человека. Он сам исходил из того, что идеологи первыми секретарями не становятся. И понимал: его все побаиваются, но базы поддержки у него нет, он – одиночка.

Характерное интервью дал Борис Николаевич Пастухов, бывший первый секретарь ЦК комсомола. Он рассказал ТАСС, как известный путешественник заслуженный мастер спорта СССР Дмитрий Сергеевич Шпаро в 1979 году возглавил первую в истории лыжную экспедицию на Северный полюс:

«Много лет прошло, но помню, как будто это было вчера. Зимянин нервно шагал по своему кабинету и говорил мне: “Ах, хитрец, ах вы, хитрецы… Ты пришел ко мне тогда, когда они уже отправились в поход и вернуть их уже невозможно… Но тебе предстоит нелегкий разговор с товарищем Сусловым”.

Я приготовился к суровому разносу, знал, что могу выйти из кабинета Суслова без партийного билета. Мы сознательно шли на то, чтобы ребята отправились в поход, к которому они были готовы, – я знал это, был уверен в них. Я также был уверен в том, что, если бы мы спрашивали заранее разрешение у ЦК, нам бы отказали. А нам очень хотелось, чтобы именно комсомольцы, именно Дмитрий Шпаро со товарищи покорил Северный полюс на лыжах, чего до них не удавалось никому в мире.

Помню до деталей этот разговор с Сусловым. С самого начала он меня спросил, понимаю ли я, что, если что-то случится с ребятами, я поплачусь безоговорочно своей партийной принадлежностью? Я ему сказал, что понимаю. Дальше он расспрашивал меня о том, как была подготовлена эта экспедиция. Его интересовало все до мелочей. Он более или менее успокоился тогда, когда я ему сказал, что в группе есть человек от ведомства Андропова, которому предписана радиосвязь с Большой землей.

Когда наши ребята дошли до Северного полюса и сыграли там в футбол, когда их привезли в Москву и я их встретил в аэропорту, я доложил по телефону Суслову об успешном завершении экспедиции, попросил скромно наградить ребят. Он хмуро буркнул мне: Шпаро – орден Ленина.

Суслову Брежнев доверял полностью. Суслов завизировал указ, который мы подготовили к награждению, а он подписал, даже не представляя того, кто такой Шпаро.

Вскорости Суслов умер, и его место в ЦК занял человек, которого я боготворил и боготворю, – Юрий Андропов».

Так что, скорее всего, Юрий Владимирович Андропов занял бы кресло Генерального и при Суслове. Что касается их личных отношений, то кто там кого любил? Брежнев умел дружить, но это исключение. У Андропова и Суслова друзей не было.

Сразу после смерти Михаила Андреевича, 15 февраля 1982 года, ЦК КПСС и Совет министров постановили: «Присвоить имя М. А. Суслова Ростовскому государственному университету и Невинномысскому оросительному каналу в Ставропольском крае, а также установить мемориальные доски в память М. А. Суслова на здании Московского института народного хозяйства, в котором он учился, на здании Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, где М. А. Суслов вел преподавательскую работу, и на доме № 19 по улице Большая Бронная в г. Москве, где он жил.

Кроме того, поручено Мосгорисполкому, Ленгорисполкому и Ульяновскому облисполкому решить соответственно вопрос о присвоении имени М. А. Суслова одной из новых улиц в г. Москве и г. Ленинграде и одной из средних школ в Ульяновской области, а Министерству морского флота – о присвоении имени М. А. Суслова одному из пассажирских морских судов».

19 ноября 1982 года в Москве торжественно открыли мемориальные доски на здании Московского института народного хозяйства имени Г. В. Плеханова в Замоскворечье (Стремянный переулок, дом 28), на старом здании Московского государственного университета (улица Моховая) и на фасаде дома № 19 по улице Большая Бронная, где он жил последние годы.

Потом практически всё сняли и переименовали. Но Михаил Адреевич Суслов вовсе не исчез из нашей истории.

Чем дальше уходит та эпоха, тем больше тех, кто воспринимает Суслова как символ утерянных спокойствия и надежности, стабильности и справедливости – всего того, чего так сильно не хватает. Торжествует такая точка зрения: те времена были не так уж плохи, страна успешно развивалась, а тогдашние недостатки можно было исправить.