Михаил Ульянов

«В своё время Юрий Озеров, сценарист и режиссёр киноэпопеи „Освобождение“, рассказывал мне, с какими трудностями он столкнулся, подбирая актёра на роль маршала Жукова. Готовясь к съёмкам, Юрий Озеров пригласил моего отца к себе в гости, чтобы познакомить его как будущего консультанта фильма со сценарием. Озеров пожаловался Георгию Константиновичу, что пока не может найти исполнителя на роль Жукова. Отец задумался и сказал, что недавно видел фильм „Председатель“. Так вот артист, фамилии которого он не знает, сумевший сыграть председателя, который смог вытащить всё сельское хозяйство, сможет осилить и роль Жукова. Озеров тут же позвонил Ульянову и сообщил, что Жуков выбрал его и велел немедленно приезжать. Михаил Александрович потом мне рассказывал, что он тогда просто оторопел и был совершенно не готов к встрече с маршалом Жуковым, потому что накануне отмечал что-то с друзьями. Поэтому попросил разрешения позвонить Георгию Жукову на следующий день и приехать к нему в гости. Но Михаил Ульянов так и не встретился с Жуковым. Когда он позвонил, ему сообщили, что Георгия Константиновича увезли в больницу. Тогда Ульянов бросился к ветеранам Великой Отечественной войны, просил их рассказать о том, каким был Жуков, чем он запомнился…

Я хорошо помню, как отец смотрел этот фильм, когда его впервые показывали по телевизору. Он загодя сел перед телевизором, протёр очки и терпеливо ждал, пока начнётся фильм. Во время показа Георгий Константинович всё время спрашивал: „А это кто? А это?..“ Ему объясняли, что это Василий Шукшин играет Конева, а это Владлен Давыдов в роли Рокоссовского… „Это же надо…“ — удивлялся отец. Когда же у него спросили, а сам-то ты как, он сказал: „Я ещё ничего, а вот остальные…“

Помню ещё один эпизод. Меня пригласили в Казахстан, но самолёт задержали на шесть часов, и он приземлился в Алма-Ате ночью. Вышла из самолёта и была потрясена тем, что у трапа меня ждали тридцать человек. Я даже растерялась, увидев восторженные лица людей и шикарный букет. И вдруг мне говорят: „Проходите, проходите, товарищ Жукова“, и продолжают восторженно смотреть за мной, будто кто-то должен идти следом. Я спросила: „Вы кого-то ещё встречаете?“ — „Мы встречаем Жукова-Ульянова“, — ответили мне. Я уточнила: „Кого же: Жукова или Ульянова? Жукова ведь уже нет“. Мне ответили: „Не валяйте дурака, Маргарита Георгиевна, Жуков и Ульянов — одно и то же лицо“. В тот период ещё не показывали документальных фильмов о Георгии Жукове, поэтому для всех Жуковым был народный артист Ульянов».

— Меняются времена, генсеки, а я всё играю, играю Жукова… [10]А по существу ведь роль Жукова, Георгия Константиновича, ещё не сыграна.

— Это в каком же смысле?

— Я не характер — профиль его играю. Неизменный и неизменяемый. Символ. Но уверен, сделают когда-нибудь о нём и настоящий фильм. Расскажут о том, как почти двадцать лет жил в опале. Как глушил себя снотворным, чтоб хоть немного поспать. После его второго — уже при Хрущёве — снятия с должности от него отвернулись все его соратники. Когда его назначили командующим Свердловским военным округом — по сути, отправили в ссылку, — он ночевал в вагоне, боясь неожиданного ареста, и при нём был пулемёт. Основания ждать ареста были, при Сталине арестовали всех его секретарей, адъютантов, близких друзей, генерала Телегина, начальника штаба… Он не собирался становиться зэком, он бы отстреливался, спасая свою честь. И честь тех, кто с ним брал Берлин. Вот какого Жукова сыграть бы — а я медальный профиль изображаю… Сыграть бы преданного всеми маршала Жукова. Слушай, Сергей, давай в сауну сходим? Капитан вроде сказал, что можно.

— Вы с такой решимостью предлагаете, будто в запретную зону. Пойдёмте! Англичане вчера за ужином расхваливали здешнюю сауну.

— Ну, если англичаныхвалили!.. Я вообще-то русскую баню больше уважаю. Но сауна — тоже неплохо.