Михаил Васильевич Ломоносов. Том 1

Ломоносовъ обѣщалъ наконецъ исполнить ея желаніе. Послѣ этого , Христина съ величайшимъ мужествомъ начала приготовлять все необходимое для его путешествія : уклада въ небольшой чемоданъ платье и бѣлье мужа , которое содержала всегда въ возможномъ порядкѣ ; положила туда-же нѣсколько книгъ , назначенныхъ имъ самимъ ; наконецъ приготовила особенное платье для дороги.

Съ любовью и благодарностью смотрѣлъ Ломоносовъ на добрыя заботы ея и цѣловалъ поперемѣнно то милую жену, то маленькую дочь свою. Въ слѣдующее утро , надобно было разстаться. Христина хотѣла провожать мужа за городъ, но онъ уговорилъ ее не дѣлать этого. Нѣсколько слёзокъ , вырвавшихся насильно изъ глазъ ея, были единственнымъ признакомъ сердечной тоски , которая угнетала эту добрую женщину. Ломоносовъ спѣшилъ къ почтовому двору и тамъ сѣлъ въ общую карету.

Ему было очень грустно въ первый день ; но сердце его постепенно успокоивалось ; въѣхавши въ Саксонію , онъ могъ даже наслаждаться красотами природы этой очаровательной страны. Прелестна Саксонія лѣтомъ, въ свѣтлое утро , когда каждая деревенька ея представляетъ ландшафтъ, передъ которымъ ничтожны всѣ знаменитыя картины Пуссеней и Бергемовъ! Но всего прелестнѣе южная часть ея, граничащая съ Богеміею. Тутъ сама природа , кажется , помогала жителямъ устроивать неожиданныя, живыя картины. Тутъ дикія красоты смѣшаны съ привлекательнымъ устройствомъ образованности; шутъ живописные холмы и горы, лѣса и сады, виноградъ и дубъ, какъ будто наперерывъ стараются приковать къ себѣ вниманіе путешественника, между тѣмъ какъ добрые жители обновляютъ для него патріархальныя времена и старую добродѣтель гостепріимства.

, На границѣ Саксоніи Ломоносовъ выскочилъ изъ кареты и пошелъ пѣшкомъ. Онъ уже такъ сблизился съ Нѣмецкими нравами, что это путешествіе казалось ему пріятною прогулкою среди родныхъ , близкихъ сердцу. Почтенные Нѣмцы торжествуютъ семейною жизнію; а Ломоносовъ былъ теперь семьянинъ, и не разъ картина матери съ малюткою на рукахъ заставляла его вздыхать о разлукѣ съ Христиной.

Впрочемъ , путешествіе его скоро кончилось, потому что переходъ отъ границы Саксоніи до ея средоточія не велиіОь. Оставивъ Дрезденъ влѣво , Ломоносовъ приблизился къ Фрейбергу, знаменитому своими горными заведеніями. Въ городѣ , видъ соборной церкви поразилъ его какимъ-то сходствомъ съ церквами Москвы , и онъ рѣшился осмотрѣть на досугѣ этотъ великолѣпный храмъ.

Отдохнувъ и оправившись отъ дороги, уже на другой день Ломоносовъ явился къ будущему покровителю своему, Бергъ-Рату Ген- . келю.

Это былъ человѣкъ старый , въ огромномъ парикѣ, и съ необыкновенно-важиою осанкою, учтивый и словоохотный. Онъ раскланялся съ Ломоносовымъ, и когда узналъ, что тотъ пріѣхалъ съ письмомъ отъ знаменитаго Вольфа, усадилъ его, прося позволенія прочесть письмо Г-на Профессора. Изъ письма увидѣлъ онъ, что Ломоносовъ Рускій, что Вольфъ рекомендуетъ его , какъ отличнаго по способностямъ и знаніямъ своимъ молодаго человѣка.

—Очень радъ, весьма радъ, чрезвычайно радъ, Г. Ломоносовъ , способствовать вашимъ ученымъ трудамъ—сказалъ Генкель.—Вы особенно посвящаете себя Металлургіи ?

«Я люблю эту науку , и желалъ-бы въ ней усовершенствоваться. Кажется, ни гдѣ не могу 48

ш

достигнуть этой цѣли такъ вѣрно какъ во Фрейбергѣ, подъ вашимъ руководствомъ.

— Благодаренъ вамъ, очень, премного благодаренъ ! Но я увѣренъ также , что встрѣчу въ васъ необыкновеннаго ученика. Петербургская Академія, которую глубоко уважаю, и Г. Профессоръ Вольфъ , къ которому питаю величайшее почтеніе, свидѣтельствуютъ о вашихъ необыкновенныхъ способностяхъ.

«Извините, Г. Бергъ-Ратъ, если я попротиворѣчу вамъ: въ Россіи еще такъ мало занимающихся науками, что даже усердіе къ нимъ награждаютъ выше заслугъ; потому-то Петербургская Академія отправила меня сюда, и дала благодѣтельныя средства слышать наставленія ученыхъ мужей. А Г. Профессоръ Вольфъ мой благодѣтель; я еще не успѣлъ заслужить того, что онъ дѣлаетъ для меня.

—Благоразумно, похвально и почтенно изволите говорить ! Но въ Россіи теперь великія дѣла совершаются. Давно-ли мы слышали о Рускихъ—извините—какъ о варварахъ; а теперь , мы бесѣдуемъ съ вами объ ученыхъ матеріяхъ !

Такъ продолжался разговоръ съ полчаса , и Ломоносовъ не замѣтилъ въ Генкелѣ никакихъ отличныхъ свѣдѣній, ни даже отличнаго ума. Казалось , это былъ добрый старикъ , не блиставшій ни ученостью, ни даромъ слова. Но

87 5

когда, на другой.¹ день, Ломоносовъ увидѣлъ его въ обширной Фрейбергской лабораторіи; когда Генкель началъ дѣлать передъ нимъ различные опыты, изъяснять ему разные законы Химіи и сообщать новыя открытія и наблюденія свои, тогда Ломоносовъ былъ готовъ чистосердечно раскаяться во вчерашнемъ мнѣніи о немъ.