Михаил Васильевич Ломоносов. Том 1

До это странное событіе , это сновидѣніе отравило для него все остальное время пути. За бурею настала ясная, прелестная погода, и попутный вѣтерокъ легко мчалъ корабль; но Ломоносовъ уже не любовался ни картинами моря, ни видами цвѣтущихъ береговъ Даніи и Швеціи. Онъ не замѣтилъ даже какъ миновали они Копенгагенъ, какъ пронеслись мимо Борнгольма, прославленнаго волшебнымъ перомъ писателя другаго вѣка.

Кто долго былъ въ разлукѣ съ отечествомъ, тотъ пойметъ, что чувствовалъ Ломоносовъ, когда завидѣлъ онъ вдали берега Россіи. Сначала они оставались у него въ правой сторонѣ ; напослѣдокъ и передъ нимъ зазмѣилась полоса земли, а впереди ея выдвигался островъ Кронштатъ,

« Онъвездѣ первый ! » подумалъ Ломоносовъ. «При первомъ взглядѣ на отечество , вижу созданіе Петра ! Онъвстрѣчаетъ меня въ этихъ вратахъ своего могущества, такъ-же какъ его мысль провожала меня за границу.»

Кронштатъ еще не былъ такимъ красивымъ городомъ и такою неприступною твердынею

лѣтъ за сто, какъ теперь; но тогда онъ болѣе изумлялъ путешественника, который зналъ, что за нѣсколько десятковъ лѣтъ это былъ необитаемый островъ. Петръ , съ необыкновенною своею проницательностью, постигъ всю важность его для. возникавшаго изъ болотъ Петербурга, и заботился о немъ столько-же какъ о своей столицѣ. Счастливая мысль Великаго была довершена преемниками его.

Ломоносовъ вышелъ на Русскую землю, еще недавно покорную Шведамъ; посѣтилъ домикъ Петра, существующій и донынѣ; полюбрвался на кипѣвшую въ гавани дѣятельность; но болѣе въ Кронштатѣ . нечего было видѣть , и онъ , вмѣстѣ съ корабельщикомъ, нетерпѣливо ждалъ отплытія въ Петербургъ. Это исполнилось черезъ нѣсколько часовъ, и вскорѣ путешественники наши бросили якорь въ сердце Петербурга, на величавой Невѣ. Веселый крикъ привѣтствовалъ ихъ съ берега, и Ломоносовъ почелъ это счастливымъ презнаменованіемъ.

КОНЕЦЪ ПЕРВАГО ТОМА.

>ogIe

.