Михайло Ломоносов: Роман в стихах

Подписку взять решил архимандрит
С Михайлы, поразмыслив больше дня,
О том, что тот лишь правду говорит.
Он подписал, себя лишая сна,
Священник над распиской той сидит,
Захлопнулась, как клетка, западня.
Но ожидал Михайлу суд не чести,
А суд лжецов, творящих суд из мести.

31

Архимандрит, держа в руке расписку,
Решил проверить – кто Михайло, все ж.
Так не ответит, скажет пусть под пыткой:
Такого великана не проймешь.
Михайло и не думал, что так прытко
Зацепится Архимандрит за ложь,
А ректор пригрозил ему Синодом,
Чтоб выведать, кем был он все же родом.

32

И кинулся Михайло к Феофану,
Который о расписке этой знал.
Тот был взбешен его приходом странным
И бушевал, как огненный металл.
Но вдруг замолк и, приглядевшись к парню,
Который был прозрачен, как кристалл,
Открыл мгновенно истину простую,
В душе коварной искренне ликуя:

33

«Мужик, мужик, ты просто холмогорский, —
Воскликнул очень живо Феофан, —
Достоин ты, Михайло, славной порки,
А я тебе поверил, как профан.
Все знаешь ты от корки и до корки,
Кто ж научил тебя духовный сан
Принять внезапно, знаю, что робеешь
И правды всей сказать при мне не смеешь…»

34

Михайло тут покаялся ему,
Но имени не запятнал отца,
Друзей своих не выдал никому,
Решив на том держаться до конца.
Тирану стало больно за страну,
И поддержать решил он молодца,
В котором так кипела страсть к науке,
Что шел легко на голод и на муки.

35

И пролетело время за беседой,
В ней ум опять Михайлы заблистал.
Был восхищен епископ, но победу
Он в диспуте ему не уступал.
Хоть Феофан не требовал ответа,
Но взгляд его недобрым был, как сталь.
И потому послал без промедленья
Михайлу в Киев продолжать ученье.

36

Он в Киеве провел учебный год,
Где задыхался в мрачных белых стенах
Где каждый ученик жил, словно крот,
В своем мирке, тускнея постепенно.
В изгнанье этом дням потерян счет,
Но вырвался Михайло вновь из плена
И возвратился с радостью в Москву,
Чтоб завершить счастливую главу.

37

Пришло тут из сената предписанье
От Спасских школ дать двадцать человек,
В науках преуспевших. На Собраньи
Набрали лишь двенадцать, как на грех.
И все-таки Михайло за старанье
Попал в число счастливчиков.
Успех Порадовал и Посникова тоже.
Такой успех награды был дороже.

38

Московских бурсаков везли неделю
Учиться в Академию наук.
Под Новый год они туда поспели:
Судьбы замкнулся, наконец-то, круг.
Их экономом стал Матиас Фельтон,
В их обгцежитье не было прислуг.
Приставлен к ним был также Ададуров,
Талантами блиставший в Петербурге.

39