Михайлов или Михась? (СИ)

«Солнцевской» преступной группировкой. Так, во всяком случае, следует по замыслу господина следователя Зекшена и господина прокурора Кроше. Но эти люди не скрывают и не скрывали своего знакомства и дружеских отношений с господином Михайловым. Каждый из названных выше занимается своим делом, живет в своей стране и не подвергается никакому уголовному преследованию… Как не подвергался и сам господин Михайлов. Не правда ли, странно: человек, которого наша юстиция пыталась представить криминальным, держит свои деньги на открытых банковских счетах, не пряча их и не скрывая ни от кого своего богатства. Каждый его доллар имеет законное основание. Михайлов арестован после публикации в газете. Замечу, что газета даже не швейцарская, а бельгийская. В самой же Швейцарии господин Михайлов подает прошение на право жить и работать и получает разрешение от административных властей кантона Во. Обоснованно получает. Ибо полиция Швейцарии никакими компрометирующими данными на него не располагала. Несколько дней назад один высокопоставленный чиновник нашей полиции позволил себе в интервью такое высказывание. Он сказал, что в следующий раз нельзя арестовывать человека, против которого нет достаточных фактов его вины. Значит, в следующий раз нельзя. А в этот раз можно, так, что ли?

Как много внимания в своей речи уделил прокурор свидетелю Упорову, – продолжал свою речь Реймон. – Но то, что мы услышали от самого Упорова, иначе чем бреднями не назовешь. Прошу обратить внимание на то, что во время следствия Упоров безапелляционно обвинял, а в суде мы услышали «не уверен», «не настаиваю», «мне кажется» и так далее. Хорош свидетель, нечего сказать. Да и как вообще он оказался в зале суда в качестве официального свидетеля обвинения, объяснить трудно. Не милиционер, не житель России. К тому же подтвердил, что Россию покидал без спешки, закончив все свои рабочие дела. Приехал, попросил политического убежища и живет теперь в Швейцарии на наши налоги лишь на том основании, что у него хорошо развита фантазия.

То же самое можно сказать и о других свидетелях обвинения. Вот утром прокурор заявил, что он слышал господина Абрамовича и он ему верит, а на этом единственном основании просит поверить и суд. Я тоже слышал господина Абрамовича. И, обращаясь к вам, господа присяжные, я заявляю: я ему не верю. И вас призываю не верить. И что же, это аргумент? А аргументом является то, что господин Абрамович не смог ничем подтвердить свои показания. Вы где-нибудь встречали рэкетиров, деньги которым переводят, пропуская через бухгалтерию и отправляя их на открытые банковские счета? Да это же несусветная чушь. Мой уважаемый коллега Манье сегодня метко подметил, что единственный успех господина прокурора в этом процессе является не юридическим, а математическим. И все же ноль плюс ноль равняется нулю, но никак не двум, что пытался утром доказать нам прокурор. Да и сам господин прокурор это знает. Вместе со следователем Зекшеном прокурор Кроше все два года следствия собирали воздух, но при этом стремились к мировой огласке своей деятельности. Обратите внимание, какого характера запросы рассылались в разные страны этими господами. Зекшен и Кроше, запрашивая спецслужбы многочисленных государств, не спрашивали, имеется ли какой-либо материал на господина Михайлова. Они спрашивали, какие имеются данные на лидера «Солнцевской» преступной группировки Михайлова. Таким образом, Зекшен и Кроше, не имея никаких на то оснований, создавали криминальный образ подследственного, что является грубейшим нарушением всех демократических прав человека.

Когда Алек Реймон закончил свою речь, кто-то из немногих оставшихся в зале выкрикнул: «Браво, мэтр!» Часы показывали почти половину второго ночи. Недолго посовещавшись с присяжными, Антуанетта Сталдер обратилась к Сергею:

– Господин Михайлов, уже очень поздно, мы все устали, да и вам пора отдохнуть. Вам предстоит произнести заключительную речь, которая в равной степени важна и для вас, и для нас. Поэтому я предлагаю перенести заседание на завтрашнее утро, и тогда мы выслушаем вас с полным вниманием, не посматривая украдкой на часы.

Глава одиннадцатая

ДЕЛО ЗАКОНЧЕНО. МОЖНО РАСХОДИТЬСЯ

Не презирайте Богов и учитесь верить в справедливость.

Вергилий

Женева, площадь Бург де Фур, 1, Дворец правосудия, 11 октября. Утро – день – вечер.

– Слушаем господина Михайлова, – возвестила утром президент суда.

Михайлов поднялся со своего места. Если он и волновался, то внешне это было незаметно. Каждое слово выговаривал четко, делая достаточные паузы, чтобы переводчик мог донести все, им сказанное, до состава суда.