– Нет, категорически нет, не думайте даже об этом. Это слишком чувствительная вещь. Не для мужицких рук. Ну ладно уж, принимаю ваши неуклюжие извинения, экс-дебилы.
Тимофей слегка успокоился.
– С помощью этого зверя я продолжил исследования, но уже на более высоком уровне. Суть исследований, если вы помните, заключалась в определении адекватности термина – «живая клетка».
– Я сейчас уже всего не припомню, извини. Но ты так мельтешил со своими стеклышками с супом, доказывая, что он живой! Так импульсивно это обосновывая, что мозги дыбом вставали.
– Прекрати, Сергей, дай ему договорить.
– Так вот. Скажу короче. Одной фразой.
Тимофей перевел дух.
– Все мы с вами – зомби. Все, ныне живущие. Звери и люди!
Зависла зловещая тишина. Диван под Сергеем жалобно скрипнул.
– Ну! Я думал, будет серьёзный доклад, даже приготовился немного поспать, а тут сразу зомби и все. Я не согласен. Я доклада хочу. Основательного! – сказал Сергей, в глазах которого замелькали веселые искорки. Верный признак того, что его заинтересовала тема.
– Хорошо. Будет тебе доклад. Основательный, но не очень научный. Сам понимаешь, что если бы до этого дошло, то сейчас слушать его было бы некому. Или все в одночасье стали шизофрениками, укокошив друг друга. Или, что более вероятно, спились.
– Савелий! А ты-то что молчишь? Урезонь ученого!
– Пусть говорит, Серега. Я о чем-то смутно начинаю догадываться.
– Хорошо. Но будь добр, Тимофей, придерживайся регламента. Вон, за окном уже шесть утра, а мы все вокруг да около. Зомби – это значит контроль. Я правильно формулирую?
– И да, и нет.
– Разъясни. Все! Обещаю! Мешать больше не буду. Клянусь памятью тещи.
– Хорошо. Представьте себе огромный океан. Это в прошлом наша с вами Земля. И на этой планете живут пока только несколько тысяч, ну пусть даже сотен тысяч маленьких беззащитных существ. Это – бактерии.
Он смешно сдвинул надбровные дуги как в раннем детстве, когда хотел сосредоточиться над решением сложного вопроса.
– Итак. В их жизни существовало две возможности: выжить или погибнуть. Другой альтернативы нет.
Но для того, чтобы выжить, необходимо было общаться с себе подобными с целью обмена и сохранения накопленной информации. А для того, чтобы общаться, следует, как минимум, перемещаться.
А если вас триллионы, но вы такие маленькие, что общение друг с другом может занять у вас годы? Что остается сделать для достижения цели? Правильно! Укрупняться.
Укрупняться самим для этих существ было невозможно. А быть может, они этого просто не хотели. Поэтому был избран иной путь. Их путь. И они принялись укрупнять окружающих, не теряя при этом своей сущности. Оставаясь всегда самими собой, но пока что в тени, работали, строго контролируя процесс. Начали биологическое строительство высокоорганизованных органических структур. Создавая для них все более изощренные схемы пищевых цепочек, кормя, охраняя и оберегая себя. Свою цивилизацию.
Несколько первых попыток укрупнения, были тупиковыми. Видимо, все дело было не только в объеме, но и в мобильности, способности автономного ориентирования создаваемых ими моделей на местности и принятия ими адекватных решений в условиях постоянно изменяющейся ситуации. Моделей, способных принимать решения и делать самостоятельные выводы.
Это привело к вымиранию крупных форм. В первую очередь, динозавров с их огромными объемами, невозможностью быстро двигаться и весьма ограниченными умственными способностями, необходимыми для того, чтобы осознать то, что от них хотят создатели. Итак, динозавры были уничтожены. Это лично мой вывод. Весьма сложно и с нашей точки зрения, наверное, жестоко.
Для выполнения своих целей ими был создан карательный орган, ответственный за то, чтобы эксперименты не выходили из-под их контроля. Уничтожать, так сразу. Это были вирусы, вызывающие летальный исход в случае провала того, или иного опыта. Я, наверное, слишком однобоко сужу об этом. Научные споры о предназначении вирусов еще продолжаются.
И неожиданно, очередной эксперимент привел их к удаче. Появился человек с автономным думательным аппаратом.
Пока еще тупой, способный лишь на то, чтобы заостренной палочкой гусеницу из дупла. Но процесс пошел. И очень быстро. Вы предсказуемо спросите меня – а как же Дарвин? Хорошо, но на нашей недалекой десятитысячелетный памяти еще не один примат не стал человеком. Немного поумнел, вот и все.
Когда у них стартовал проект – человек, все было отрегулировано, однако, человек быстро вышел из-под контроля, начав выполнять свои, а не их, создателей цели. Но они проект не остановили. На то существовала веская причина – способность объекта решать нестандартные задачи нестандартными методами.
Тогда-то за дело и взялись репрессивные органы, которые они создали и в то время еще контролировали.
Болезни и эпидемии должны были разъяснять человеку: что делать можно, а чего нельзя. Защищая-угрожая человеку, они, тем самым формировали и защищали среду своего обитания, самое идеальное транспортное средство, созданное ими – Человека.
Тимофей закончил свой монолог словами.