Микстура от косоглазия

– Вы не получали паспорт? – улыбнулась я.

– Только за документами приходил, – улыбнулся он в ответ, – а в уголовный розыск никогда не обращался! Знаете, я даже детективы не читаю, на мой взгляд, отвратительная литература. Вот уж кого следует привлекать к ответственности, так это их авторов. Вместо того чтобы образовывать русский народ, они потрафляют дурным вкусам, создавая низменные произведения, не имеющие ничего общего с настоящей литературой.

– Я пришла не для того, чтобы беседовать о книгах!

– Да, конечно, внимательно слушаю.

– Вы были знакомы с девушкой по имени Ксюша?

Вадим слегка порозовел.

– Ксенией Савченко?

Я не знала фамилии несчастной, поэтому сказала:

– Девушкой, влюбленной в вас до такой степени, что она даже решила запечатлеть имя «Вадим» на своем плече. Неужели Ксюша никогда не показывала вам тату?

Вадим покраснел.

– Я не просил ее делать эту глупость! Честно говоря, я обозлился, когда увидел татуировку. На мой взгляд, это отвратительно, но у Ксюши имелось собственное мнение по этому поводу.

– Вы любили ее?

Вадим сжал губы.

– А в чем, собственно говоря, дело?

– Она знакомила вас со своими подругами? Знали вы Аню Кузовкину?

– Нет.

– А если подумать?

– Нет.

– Ксения никогда не водила вас в свои компании?

– Нет!

– Ни разу?

– Нет!

Вадим произносил короткое восклицание с самым сердитым видом. Олег называет такое поведение подследственного «уход в глухую несознанку». Я обозлилась: ну, Вадик, погоди!

– Гражданин Семин, ваш гражданский долг дать показания!

– Так рассказывать не о чем, – поморщился Вадим.

– Хорошо, – кивнула я, – можете сейчас молчать. Уйду несолоно хлебавши, но потом возьму у прокурора санкцию на ваше задержание, пришлю сюда патруль, и вас под конвоем доставят в СИЗО, там и побеседуем, правда, не в такой милой и уютной обстановке. Вас, естественно, потом отпустят, но, во-первых, о задержании сообщат в консерваторию, а во-вторых, соседи по дому получат обильную пищу для пересудов. Не удивлюсь, если с вами перестанут здороваться. Объясняй потом, что ни при чем. Как говорят, «то ли он украл, то ли у него украли, но была там какая-то неприятная история».

ГЛАВА 9

Вадик сравнялся по цвету со стеной, его тонкие пальцы начали вздрагивать, но голос прозвучал твердо:

– Вы не имеете права…

– Давайте попробуем проверить!

С этими словами я решительно встала.

– Бога ради, сядьте, – воскликнул Вадик, – честное слово, я ничего не знаю! Но вы спрашивайте, я буду откровенен.

– Как вы познакомились с Ксюшей?

– Она меня от хулиганов спасла.

Я удивилась:

– Девушка? Вас?

Вадим кивнул:

– Понимаю, что это глупо звучит, но именно так и обстояло дело. Возвращался я поздно вечером с концерта, подошли ко мне двое и велели: «Снимай часы, давай кошелек и мобильник».

Вадим испугался и начал безропотно расстегивать кожаный ремешок дорогого «Лонжина», но тут из темноты вылетела худенькая, растрепанная девчонка и заорала:

– Эй вы, уроды, отвяньте от человека, иначе со мной дело иметь будете!

Один из нападавших хрипло рассмеялся и спросил:

– Че сделаешь-то?

– А вот че, – ответила девчонка и ткнула хулигану в бок какую-то трубку.

Через секунду грабитель беззвучно упал на асфальт. Его подельник, испугавшись, мигом удрал. Вадим растерялся:

– Чем вы его?

– Шокером, – пояснила девушка, – электричеством.

– Он убит? – продолжал недоумевать Вадик. – Какой ужас! Нам надо вызвать милицию.

– Еще чего! – фыркнула девица. – Пошли, сейчас в себя придет.

– Но он лежит на земле и может простудиться.

– Ты прям придурок, – покачала головой девушка, – он же тебя не пожалел. Не боись, шокер на пару минут выключает. Видишь, уже шевелится, давай, рвем когти, ща встанет, нам плохо придется!

С этими словами она потащила Семина к его дому. Скрипач едва плелся за своей спасительницей. Вадик никогда не участвовал в драках, его детство прошло за пюпитром, в школу его всегда водила мама, да и учился он в специализированном музыкальном учреждении, в котором дети редко затевают потасовки. Короче говоря, ему от переживаний стало плохо.

Ксюша дотащила Вадика до квартиры и сдала на руки его маме Леокадии Львовне. Та, охая и ахая, зазвала Ксюту пить чай. Вот так и началась любовь.

Первое время Вадик был искренне увлечен Ксенией, она решительно не походила на великолепно воспитанных девушек со скромным макияжем, которые до сих пор окружали юношу. Ксюша красила губы кроваво-красной помадой, носила кофточки, расшитые бисером и блестками, не умела пользоваться ножом, никогда не слышала фамилию Шнитке, а последней прочитанной ею книгой были «Три мушкетера». Вадика она привлекла детской непосредственностью, веселостью и бьющим через край жизнелюбием.

До сих пор скрипачу попадались апатичные, задавленные воспитанием девицы. Вадику показалась забавной роль профессора Хиггинса, он очень любил пьесы Бернарда Шоу и подумал, что сумеет переделать Ксюшу на свой лад. Леокадия Львовна, правда, пыталась остановить сына, но ее всегда послушный мальчик закусил удила.