Микстура от косоглазия

До нужного места я добралась без приключений. На улице уже стемнело, холод стоял страшный, поэтому рассчитывать на то, что около подъезда окажется парочка словоохотливых старушек с вязанием в руках, не приходилось.

В подъезде не оказалось консьержки. Поколебавшись секунду, я позвонила в дверь первой квартиры.

– Вам кого? – просипел кто-то из-за двери.

– Борис тут живет?

– Ступай себе, нет таких.

– А не знаете, в какой квартире живет Борис, он вдовец, его жена, Аглая, повесилась.

– Иди на… – посоветовал голос.

Я вздохнула и позвонила в следующую квартиру. Там разговаривали намного вежливее, но тоже ни о каком Борисе слыхом не слыхивали.

Поразмыслив, я поднялась на лифте под крышу и пошла вниз, методично названивая в квартиры. Удача улыбнулась мне на шестом этаже. Хорошенькая девушка ткнула пальцем в сторону двери, обитой жутким зелено-желтым дерматином.

– Боря там проживает, а он вам зачем?

На ум не пришло ничего оригинального.

– Страховая компания «Феникс», у него полис заканчивается!

– Скажите пожалуйста, голытьбой выглядит, а туда же! Страховаться решил, – пропела девушка. – Вы хоть у него были? Мебель – дрова, занавески – рвань! Смотрите, надует он вас.

– Каким это образом? – поддержала я разговор.

– Да просто, – пожала плечами соседка, – небось набрехал вам, что у него евроремонт и золотой унитаз. А потом подожжет квартиру и с вас денежки потребует.

В мозгу закопошилось какое-то воспоминание, что-то связанное со сгоревшей квартирой и страховым полисом, но я быстренько прогнала посторонние мысли и поинтересовалась:

– А он способен на такой поступок?

Девица закашлялась:

– Наш Боречка за две копейки маму родную удавит! Когда на благоустройство двора по сто рублей с квартиры собирали, знаете, что он сказал?

– Откуда бы!

– «Я через двор не хожу», – засмеялась соседка, – так и не дал, жадина! А Аглая его тоже штучка с ручкой была, хотя о покойниках плохо не говорят, но она – врунья…

Тут загрохотал лифт, и девушка, не закончив фразу, захлопнула дверь. Из кабины шагнул парень, одетый в черную дубленку и огромную лохматую шапку. Мрачно глянув на меня, он начал всовывать ключ в замочную скважину.

– Вы Борис? – обрадовалась я.

– Ну?

– Можно к вам зайти?

– Зачем?

– Я из милиции.

Неожиданно парень изменился в лице.

– Откуда?

Поняв, что он испугался, я быстро сказала:

– Вернее, не совсем из милиции, то есть вовсе даже не оттуда… я – частный детектив.

– Кто? – вытаращил глаза Борис.

– Такой человек, который расследует преступления за деньги.

– Какие преступления?

– Ну, всякие.

– И при чем тут я?

– Ваша жена работала у Сильвии Яновны, именно Аглая впустила в дом служащую «Кристалла», которая украла Настену…

Борис тревожно глянул в сторону двери, за которой спешно исчезла не любившая его соседка, и тихо сказал:

– Не надо на лестнице орать, идите в квартиру.

Если бы я не знала, что парень вдовец, то подумала бы, будто в доме есть хозяйка. Чисто убранная комната, служащая здесь и спальней, и гостиной, выглядела так, словно ее пять минут назад тщательно убрали. На ковре, покрывавшем софу, не было ни пылинки, а на спинки кресел были накинуты изумительно белые кружевные салфеточки. Я поняла, что соседка была необъективна, – видно, Борис чем-то ей досадил.

Борис сел на софу и мрачно повторил вопрос:

– При чем тут я?

– Аглая открыла дверь…

– Аглая умерла, а мертвых не судят.

– Никто не собирается подавать в суд.

– Тогда чего пришли?

– Сильвия Яновна, разочаровавшись в правоохранительных органах, наняла меня для поисков Настены.

Борис скривился:

– Вот уж кому никогда не стану помогать, так это Сильвии! Она убила Аглаю!

Я помолчала немного и продолжила:

– Сильвия Яновна обещала заплатить миллион рублей тому, кто подскажет, где девочка. Она обещает сохранить тайну и никогда не выдаст информатора. Бедная мать понимает, что ребенка нет в живых, год уже прошел, ей просто хочется увидеть могилу, поставить памятник, понимаете?

В глазах Бориса мелькнул алчный огонек.

– Миллион рублей? А не обманет?

– Нет, конечно, – самым убедительным тоном заявила я, – как только кто-нибудь приведет ее к могиле девочки, он сразу же получит деньги: хотите в деревянных, хотите в долларах, по курсу.

По лицу Бориса промелькнула тень, и он вдруг спросил:

– А два миллиона не даст? Ведь Сильвия похитителям триста тысяч баксов отвалила. Что ей стоит еще немножко наскрести, а? Пара лимонов рубликов для нее не сумма, а так, тьфу.

Жадность парня возмутила меня, я раскрыла было рот, чтобы прочитать ему нотацию, но вдруг поняла: Борис владеет какой-то информацией. И потом, откуда он знает про триста тысяч?

– Если сведения ценные, то Сильвия Яновна не пожалеет ничего! – выпалила я.

– Сам знаю, – быстро сказал Борис, – но…

– Что?

– Вернее, могу узнать.

– У кого?

Парень мерзко ухмыльнулся:

– Пусть Сильвия даст задаток, триста тысяч рублей, вот тогда и продолжим разговор!

Следующие полчаса я и так и эдак пыталась «сломать» Бориса, но парень стоял насмерть, повторяя каноническую фразу: «Сначала деньги, потом стулья».