Мила Рудик и тайна шестого адепта

«Он что, хочет, чтобы я его развернула, что ли?» — мысленно спросила она себя.

Разворачивая бумажный самолетик, она подозрительно поглядывала на Лютова, ожидая подвоха, и была совершенно сбита с толку, увидев, что листок пустой. Однако не успела она по-настоящему разозлиться, как на бумаге проступили слова:

«Ты стала сильнее».

Мила какое-то время ошеломленно таращилась на буквы, потом подняла глаза на Лютова Он чуть склонил голову набок, усмехнулся своей обычной холодной улыбкой и снова кивком головы указал на листок в ее руках. Мила опустила глаза.

Слова, которые она прочла только что, на глазах словно растаяли, и перед Милой вновь был чистый лист бумаги. Но продлилось это недолго — почти тотчас же там появилась новая строка:

«Но со мной тебе не сравняться, даже не надейся».

Заскрипев зубами от раздражения, Мила подняла глаза на Лютова, но тот не стал дожидаться ее реакции — повернувшись к ней спиной, он позвал по имени Воронова, который в этот момент разговаривал с Крыланом и Грызовым. Тот сразу же, даже не закончив разговор, подошел к Лютову, и они вдвоем направились по коридору в сторону лестницы.

«И что все это значит?» — испытывая крайнее недоумение, спросила себя Мила.

Было странно осознавать, но Лютов только что… похвалил ее?! Как иначе она могла расценивать слова «Ты стала сильнее»? Он действительно сейчас сделал ей комплимент? Мила поежилась. Первая фраза его послания была настолько неожиданной, что это даже пугало немного.

— Что еще за оригами у тебя? — раздался рядом голос Ромки.

Мила, проследив за его взглядом, посмотрела на свои ладони — она и не заметила, как листок бумаги снова сложился самолетиком.

— Это… — неуверенно начала она, как самолетик вдруг вырвался из ее рук, взмыл вверх и, вспыхнув искрами над головой Милы, за считанные секунды истлел.

Недовольно смахивая с волос частички пепла, Мила зачем-то соврала:

— Не знаю, чей он. Кто-то развлекается.

Ромка, упершись руками о край подоконника, подпрыгнул и сел на него, прислонившись спиной к оконному витражу.

— Я подозревал, что этот день когда-нибудь наступит, — внезапно сказал он.

Мила снизу вверх посмотрела на Ромкин профиль. Прищурив глаза, Лапшин задумчиво вглядывался во что-то перед собой.

— Ты о чем? Какой день?

Повернув к ней лицо, он улыбнулся.

— День, когда ты меня превзойдешь.

Мила почувствовала, как удивленно вытянулось ее лицо.

— Ромка, ты что… — растерянно произнесла она.

Он опять отвел глаза и посмотрел вперед, но словно сквозь пространство.

— Весь этот год ты так выкладывалась… Работала над собой. Много работала. А сегодня ты была сильнее меня.

«Ты стала сильнее». — Мила удивленно моргнула, когда в голове эхом отозвалось послание Лютова.

— Брось, Ромка, — нахмурилась она. — Это ведь произошло всего лишь один раз.

Он кивнул.

— Да, один раз. Но в этот самый «один раз» ты меня превзошла. И не просто превзошла — то, что ты сделала на экзамене, было на уровень выше.

Мила внимательно всматривалась в его лицо. Для Ромки всегда была невыносима мысль, что кто-то рядом с ним в чем-то окажется лучше его. Но сейчас, как ни странно, он не выглядел так, будто его самолюбие задето.

— Но тебя это вроде бы… не беспокоит, — неуверенно произнесла Мила.

Лапшин сделал глубокий вздох.

— Вирт был прав насчет меня, — сказал он.

— Вирт? Насчет чего? — не поняла Мила.

— Ты стараешься стать сильнее, потому что у тебя есть цель, — сказал Ромка. — И не только у тебя. Белка тоже теперь знает, чего хочет. Она, кажется, всерьез решила стать изомагом. Я ей даже немного завидую. — Он скосил глаза на Милу и предупредительно заявил: — Только не вздумай ей об этом проболтаться.

Мила так удивилась, что даже не знала, как реагировать. Слышать, как Лапшин говорит о Белке… с уважением… На ее памяти подобное прежде не случалось. Ей вдруг захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не спит.

— А я… — продолжал тем временем Ромка. — Все, что я делаю, я делаю от скуки. Ни к чему особо не стремлюсь. И всегда просто полагаюсь на свои способности.

Теперь Мила поняла, почему Ромка вспомнил Вирта. Последнее время тот действительно часто говорил Ромке: «Тебе скучно». У Милы даже сложилось впечатление, что Вирт словно не одобряет этого. В его интонации ей часто слышался упрек, но Мила была поглощена другими заботами и не заостряла на этом внимания. Сейчас она вдруг почувствовала легкий укол вины, ведь Вирт уже давно обратил внимание на то, что она даже не считала важным, хотя речь шла о ее лучшем друге.

— Не понимаю я тебя, Лапшин, — словно подзадоривая Ромку, произнесла с наигранным возмущением Мила. — Как тебе может быть скучно? У тебя такие способности в магии, соображаешь хорошо. К тому же… гм… — Она одарила его косым взглядом. — Физиономия смазливая. Девчонкам нравишься. Как может быть скучно такому, как ты?