Милая лгунья (СИ)

Его глухой смех раздался у самого уха. Я поморщилась, отклоняясь, но его рука не позволила сделать это. Марк умолк и снова посмотрел на меня. Наши носы почти соприкасались, дыхание щекотало мои губы. Уличный холод почти не ощущался — моя кожа пылала. От его взгляда, прикосновений. От того, что он мог делать со мной все. Марк Романов ощущал ту частичку власти, которую я давала ему. Власти надо мной.

— Ты маленький лживый котенок, — зашипел он напротив моих губ. Его рука сжала горло сильнее, лишая меня воздуха, он склонил голову вбок.

— Люди видят лишь то, что я позволяю им видеть, — мой хриплый голос звучал отнюдь не жалко, как желал бы он. — Это не ложь. Лишь метод уберечь свою душу, — да, мое откровение действовало на него неизменно. Впрочем, как и на всех.

Его пальцы разжались также быстро. Марк отступил назад и, не сказав ничего, нырнул в автобус. Я последовала за ним, зная, что это не конец. Лишь начало того, что мне еще предстоит ощутить, когда мы вернемся домой.

***

На ужине я практически ничего не съела — кусок не лез в горло из-за того, что произошло совсем недавно. Яну я не видела, возвращаться в комнату, которую делила с подругой, не хотелось, но выбора не было. Еще не немного поковырявшись вилкой в еде, я покинула обеденный зал.

Не успела приоткрыть дверь, как из комнаты послышался жалобный вой. Яна рыдала, поджав под себя ноги и уткнувшись лицом в ладони. Тихо войти не удалось, девушка услышала меня и, громко всхлипнув, притихла. Я видела, как содрогаются ее плечи, как она отворачивается и не хочет смотреть на меня. Делать вид, что ничего не происходит, я не умела. И отвернуться от нее не могла. Да, может быть я дура, но иначе просто не умею. Зарычав от досады, я достала пачку салфеток и присела на кровать рядом с ней. Под моим весом матрац прогнулся и девчонка, ощутив мое присутствие рядом, завалилась на мои колени, рыдая еще громче. Опустив ладонь на мягкие волосы подруги, я принялась гладить их, приговаривая, что все будет хорошо. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что я оказалась права. Он ее использовал, трахнул и швырнул за двери, словно котенка, который уже был неугоден.

Жалость — худшее чувство, которое может испытывать человек по отношению к другому, но я не могла иначе. Мне было жаль ее. Искренне жаль. Яна не была виновата в том, что я злилась на нее и на Марка из-за того, что они когда-то провели время вместе. Я просто не имела на это права, но мне было неприятно. Наверняка, не так, как сейчас ей, но все же это чувство было присуще.

— Ему плевать на меня, — заикаясь, простонала она снова рыдая, прикрывая лицо ладонями. — У него невеста… Алена… — Яна выла, просто жалобно выла, так, что душу мою терзал этот звук. Ей было плохо, мне было ничуть не легче.

— Все наладится, — я говорила то же, что говорят все в таких случаях. Просто не знала, что могу сказать еще. Я же говорила? Да, могу сказать. Но зачем? Она снова зарыдает… — Давай, поднимайся, — осторожно погладив ее по голове, я приподняла девушку. — Нужно умыться и ложиться спать. Ты устала.

Девушка послушно села на кровати, но лица так и не повернула ко мне. Яна была не из тех, кто стыдился потекшей туши или опухшего лица, тут было нечто иное. Схватив ее за руку, я резко развернула девушку к себе и ужаснулась. На скуле красовалась продолговатая ссадина и виднелся синяк.

— Артур узнал обо всем, — коротко сказала она и, поднявшись с кровати, направилась в ванную.

Парень оказался не таким паинькой, как я думала. Марку присутствовала жесткость, но бить меня он не стал бы. Его друг не гнушался ничего. Противно, жутко стало на душе. Мне не стоило оставлять ее. Я думала о себе, о том, что мне плохо от каких-то ненужных обид, не замечая, что подруге намного хуже. Теперь я не могла ничего исправить, только быть рядом с ней.

Яна уснула поздно, а я никак не могла сомкнуть глаз. Удостоверившись, что подруга спит, я поднялась с кровати, оделась и вышла на террасу. Уже светало, фонари давно погасли, а на небе виднелся красивый, розовый рассвет. Холод противно проникал под одежду. Отрезвлял, отгонял паскудные мысли и догадки. Меня все беспокоила Яна и Артур. Я не знала, как она поступит дальше, но лезть в это не могла. Все равно не послушает меня — сделает по-своему.

— Почему не спишь? — вздрогнув, я обернулась на голос. Марк стоял около двери и, прислонившись к косяку, смотрел на меня. Я не знала, как давно он был здесь, но именно его мне хотелось видеть.

— Не спится, — безразлично бросила я, отворачиваясь, снова глядя в даль и сильнее кутаясь в кофту.

— Решила замерзнуть, — его голос звучал так тепло, обволакивающе, а после я ощутила и его теплое тело, что прижималось ко мне со спины.

Марк не нуждался в разрешении обнимать меня, целовать или брать, когда считал нужным. Он делал это именно тогда, когда я нуждалась в его ласках, нежности, теплоте больше всего. Его подбородок коснулся моего плеча и парень сильнее сжал мое холодное тело в объятиях.

— Мне жаль твою подругу, — вдруг молвил он. — Артур не должен был так поступать с ней.