Милая маленькая игрушка

Я заставляю себя делать, как он говорит, втягивая глубокий воздух губами и медленно выдыхая. Мои мышцы тут же начинают расслабляться, и по мере того, как они это делают, боль начинает утихать, становясь все более терпимой с каждым выдохом. Пока я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоиться, Илья начинает сильнее вдавливаться в меня. Его обхват растягивает меня до невозможности, заставляя мою киску широко растягиваться и напоминая мне о том, как я впервые пыталась сесть на шпагат. Это больно, но, как и другие мои мышцы, по мере того, как мое тело медленно адаптируется к растяжению, это тоже начинает ощущаться хорошо.

Когда Илья вонзается в меня до упора, я едва могу поверить, что способна вместить его целиком. Я чувствую себя настолько заполненной им, что готова плакать, и в то же время моя киска сжимается вокруг его твердой длины, словно умоляя о большем. Глубокий стон вырывается из горла Ильи, и мой клитор пульсирует в ответ. Затем он медленно начинает выходить из меня, оставляя после себя разрушительно пустую боль.

Я хнычу, сжимая губы, чтобы не умолять его вернуться. И мгновение спустя он делает именно это, на этот раз вдавливаясь в меня быстрее. Мне все еще больно принимать всю ширину его твердого члена, и в то же время покалывания растущего удовольствия пробегают по моему телу, опьяняя меня гораздо сильнее, чем алкоголь, который я выпила сегодня вечером.

— Бля, ты такая узкая, — хрипло говорит Илья, и его движения становятся более ритмичными.

Я не знаю, хорошо это или плохо в его представлении. Все, о чем я могу думать, это то, как его член заставляет мое тело петь. Несмотря на то, что я уже кончила от того, что он опустился на меня, я на грани нового оргазма, и я не могу его контролировать. Обычно отсутствие контроля могло бы меня напугать. Но, запертая между сильными руками Ильи, я невыносимо возбуждена чувством уязвимости. Я хочу, чтобы он взял меня любым способом, который он посчитает нужным. Если это то, что такое секс, я никогда не хочу останавливаться.

— Ты готова кончить снова, moya feya? — Спрашивает Илья, его губы щекочут мое ухо.

— Да, — задыхаюсь я, и моя киска пульсирует в ответ.

— Тогда попроси вежливо, — мурлычет он.

— Пожалуйста, позволь мне кончить, — умоляю я, слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю оценить их реальный смысл.

Илья вонзается в меня более намеренно, его бедра трутся о мой клитор, а его член упирается в скрытое место глубоко внутри меня, от чего мои ноги превращаются в желе. Моя спина выгибается на кровати, прижимая мою грудь к его мускулистой груди, а мои губы раздвигаются в безмолвном крике чистого удовольствия. И на этот раз, когда я кончаю, сила моего освобождения только усиливается ощущением его твердого члена, погруженного во мне.

Моя киска пульсирует вокруг него, сжимая его снова и снова, пока мой клитор дергается, а мои бедра сильно качаются против него. Мои запястья дергаются против моих наручников, и я обхватываю пальцами холодный металл, цепляясь за них, пытаясь не улететь с лица земли.

Илья рычит на нежную плоть моей шеи, его движения увеличиваются в темпе и интенсивности, когда он действительно начинает меня трахать, и я так далеко, что все, что я могу сделать, это упереться в прутья изголовья, когда он вбивается в меня. Мои чрезмерно возбужденные нервы напрягаются от нового волнения, когда я понимаю, что сегодня вечером, вероятно, кончу в третий раз. И судя по гортанным звукам Ильи, я думаю, что он тоже на грани. Резкая энергия пронзает меня при мысли, что его оргазм заводит меня. Я никогда раньше об этом не задумывалась, но осознание того, что трахать меня приятно, придает сил. Осмелевшая, я начинаю раскачиваться вместе с ним, готовая заставить его наслаждаться этим так же, как и я. Илья толкается сильнее в ответ, пробуждая намек на боль, которую я чувствовала поначалу. Но знание того, что будет дальше, делает боль только более приятной.

Одна из рук Ильи сдвигается с кровати, чтобы схватить мою грудь, и он грубо массирует ее. Его пальцы находит мой сосок и слегка щипают, вызывая крик удивления, когда моя киска пульсирует в ответ.

— Кончи для меня, фея, — рычит Илья, и я подчиняюсь.

Рыдая от силы моего подавляющего освобождения, я содрогаюсь, дрожа под его большой массой, когда мои стенки сжимаются, как тиски вокруг него. Член Ильи набухает в ответ, затем начинает пульсировать, пульсируя внутри меня, когда он кончает. Его бедра дергаются вперед с каждым всплеском спермы, оставляя синяки на моем входе, но я едва замечаю, что меня так поглощает покалывающая эйфория, и я задыхаюсь.

Медленно он замирает, когда отголоски наших оргазмов стихают, и мир снова начинает фокусироваться. Дыхание Ильи становится тяжелым, его сильная грудь прижимается к моей, его твердый пресс напрягается с каждым выдохом. И когда его глаза встречаются с моими, сверкающее удовлетворение горит, как ад в их глубинах.