Милая маленькая игрушка

Мое сердце делает сальто, и я отрываюсь от телефона, чтобы увидеть Трента, наблюдающего за собой, напрягающим бицепсы в зеркале студии, ожидая моего возвращения. Я закатываю глаза. Да, я точно закончила репетировать на сегодня.

— Трент, мне пора. Увидимся завтра на занятиях. Продолжай повторять хореографию сегодня вечером! — Кричу я, снимая танцевальные туфли и надевая ботинки.

В шокирующе-голубых глазах Трента отражается удивление, и я знаю, что грубо прерываю репетицию, но я серьезно не могу проводить с ним больше времени прямо сейчас. Не тогда, когда Илья уже ждет меня. Контраст почти грустный. Я практически сбегаю от своего партнера, чтобы провести время с тем, кто буквально платит за мое обучение, понимая, что я не привяжусь. Я жалкая. Но когда я сажусь в шикарную синюю спортивную машину Ильи десять минут спустя, я не могу игнорировать то, как моя грудь расширяется от облегчения и волнения.

— Это было быстро. — Замечает Илья с легким весельем, его темные брови поднимаются к его густой шевелюре.

Я смеюсь.

— Обычно я не так горю желанием заканчивать.

— О? Я думал, что это позже, чем ты обычно уходишь с занятий. — говорит Илья, наблюдая, как я пристегиваюсь и закрываю дверь.

— Ага. Так и есть. Но мой преподаватель хореографии назначил нам партнеров на прошлой неделе, и моему партнеру и мне понадобится много дополнительной работы, если мы собираемся справиться с нашей программой. Я никогда раньше ни с кем не танцевала, а Трент… — Я с трудом могу выразить свое разочарование. Я не хочу возлагать все наши проблемы на Трента. Не так рано. В конце концов, мы оба впервые выступаем в качестве партнеров. — Ну, скажем так, это серьезный этап обучения.

— Ты танцуешь с парнем? — Рука Ильи соскальзывает с рычага переключения передач, когда он поворачивается ко мне, его глаза темнеют, когда он хмурится.

Я борюсь, чтобы подавить смешок, который вырывается из моих губ.

— Ну, да. Я имею в виду, что как балерина я должна знать, как делать поддержки, и обычно только парни достаточно сильны, чтобы работать с ними в паре.

— Поддержки? — Спрашивает Илья, подозрительно прищурившись.

— Да. Как в «Дракуле» той ночью, когда он танцевал с девушкой и, ну, поднимал ее над головой или поддерживал ее прыжки. — Я жестикулирую руками, пытаясь имитировать то, как парень мог бы обхватить свою партнершу по танцу за талию и поддержать ее.

— Я не знаю, что я чувствую, когда другой мужчина кладет на тебя руки, — рычит он.

Почему это заставляет мое сердце замирать, я не знаю, но, когда слышу собственнический тон, у меня внутри все трепещет.

— Это полностью платонически. Никакой показной романтики или чего-то еще, обещаю. Это просто помогает мне делать более масштабные танцевальные движения, делает выступление более драматичным.

Илья скептически смотрит на меня.

— И мне нужно знать, как работать с партнером по танцу, если я собираюсь добиться успеха как балерина. Это требует большой силы корпуса, равновесия, координации. Ты не поверишь, как сложно просто правильно рассчитать время, чтобы мы оказались в одном месте, когда должны.

— Лучше бы он не черпал никаких идей из этого партнерства. — Тон Ильи полон мрачных обещаний.

Еще один нервный смешок срывается с моих губ. Я не могу не чувствовать себя хорошо, что он кажется таким оборонительным, хотя ему не должно быть до меня дела. И хотя, скорее всего, он не любит делиться своими женщинами, чем испытывает ко мне чувства, я почти хотела бы, чтобы это был знак того, что он их разделяет. Эта мысль бьет мне прямо в грудь, отчего становится трудно дышать, и я краснею, осознавая, что нахожусь в опасной близости от того, чтобы позволить своим чувствам вмешаться.

— Это не приведет ни к чему большему, чем танцевальное партнерство. Серьезно. Может, тебе просто стоит познакомиться с Трентом. Как только ты это сделаешь, ты поймешь, что у тебя нет причин беспокоиться о нем.

— Почему? Он гей? — Эта мысль, кажется, нравится Илье.

— Эээ… Я на самом деле не знаю. Я так не думаю? Но, пожалуйста? Если я что-нибудь устрою, ты придешь? — Илье понадобится две секунды, чтобы понять, насколько невыносимым может быть Трент, если он захочет с ним встретиться.

— Ладно, — говорит он. — Если ты думаешь, что это поможет.

Я одариваю его победной улыбкой.

— Хорошо. Теперь давай поговорим о чем-нибудь веселом. Например, куда мы идем сегодня вечером.

Лицо Ильи становится более игривым.

— Увидишь.

Я не знаю, зачем я вообще иногда пытаюсь. После года с Ильей я должна была знать лучше. Тем не менее, знакомое предвкушение открытия того, какое новое приключение он задумал, гудит в моих венах. Когда он включает передачу и выезжает на дорогу, на моих губах появляется улыбка. Теперь, когда мой день разочарования закончился, я не могу дождаться, чтобы увидеть, что он для нас приготовил.

19

ИЛЬЯ