Милая моя…

К слову, вы наверное даже не подозреваете, но по закону мы должны были вас ещё через день после исчезновения единственного родителя отдать в детский дом, пока не нашлась бы ваша мать. Однако Светлана Григорьевна настояла, что она носит вам еду и каждый день навещает, и в случае длительного отсутствия матери, готова нести за вас временную ответственность. А в случае худшего исхода следствия готова вас усыновить. Поэтому сильно не стоит переживать о своём будущем.

—

Да я и так не переживаю… — Сказал Арсений, уже поднимаясь на ноги и идя к выходу.

—

До свидания. — Сказал Иван Филиппович, не получив ответа.

Дойдя до дома, он вдруг вспомнил, что врезал своему бывшему другу. Несмотря на это, никто его не поджидал возле подъезда и Лёша спокойно пришёл домой.

Весь день он сидел и смотрел старые семейные фотки, а перед сном включил радио, которое всю ночь так и звучало. Как раз перед сном, когда началась неинтересная для него передача, он переключил и остановился на каком-то неизвестном канале. На этом канале обсуждали бога и рассказывали про разные веры. Хоть Арсений и спал, он каким-то образом впитал всё, что во время сна говорили по радио.

Проснувшись уже ближе к полудню, он всё так же умылся, оделся. За столом, пока он пил чай с самодельными бутербродами, он, всё время молча, вдруг произнёс: «Бог есть».

—

Точно, бог есть. Наверняка он то меня и наказал за моё поведение… А простит ли он меня? Помолиться мне что ли… — Стал рассуждать за столом Лёша.

—

Надо почитать про бога, точно! — Сказал Лёша, однако, перерыв все шкафы и полки, он не нашёл нужной ему книжки.

—

Тогда в библиотеку.

Когда он уже оделся, ему пришла мысль, что его могут поджидать снизу. Посмотрев в глазок, он никого не увидел, тогда он подошёл к окну, где открывался вид на улицу со стороны его подъезда.

—

Эти дурачки даже не додумались спрятаться, вот и хрен вы меня дождётесь. — Сказал он с ухмылкой.

Следующие полчаса он пытался найти этот канал с рассуждениями про бога, однако такого не было ни на одном канале.

—

Этим радио, конечно, грешно продолжать пользоваться… Но папа, я думаю, если мама найдётся, ты простишь меня. — Сказал Арсений, пытаясь найти нужный канал.

В итоге он просто сел на пол и стал просить бога о помощи.

—

О боженька, помоги мне, прошу тебя. Я признаю все свои грехи и готов искупить их, прошу услышь меня и помоги, прошу услышь меня и помоги. — Эту фразу он повторял каждую минуту.

Вскоре он вообще стал запинаться и терять смысл слов, но, записав всё на бумажке, он продолжал. В конце концов он даже заплакал.

—

Я готов бросить всё, алкоголь, глупых друзей, свои плохие привычки, абсолютно всё, только услышь меня, пожалуйста!! — Горько и слёзно просил Арсений у бога, сидя на коленях.

Никогда он ни перед кем бы так не унижался. Особенно перед богом, в которого он не верил.

Он всё ещё до конца не верил в бога, но это было последним, что он мог сделать уже. И так весь день он проговаривал эту фразу…

Когда челюсть уже не могла нормально пошевелиться без боли, он удивлялся, как он ещё не бросил эту идею? Наконец, когда настал вечер, он уже заснувшим лежал на полу в зале.

Внезапно его сон прервал звук стучания в дверь, который пронзительно разорвал его сон и раздражал уши, так как продолжался довольно долго. Когда наконец из-за двери донёсся голос следователя, Лёша резко поднялся и подбежал к двери. Он открыл её и перед ним предстал… Иван Филиппович. Протирая глаза, он сонно спросил.

—

Что случилось?

Когда он наконец полностью увидел подъезд, он обомлел. Его изумление, удивление сразу же отразилось на лице. Казалось, как будто на его лице был ужас, однако слёзы и улыбка, которые он, как ни старался, не мог сдержать, уже всё за себя сказали. Да, перед ним стояла мама, самая настоящая, всё в той же своей обычной одежде, всё с теми же глазами и волосами. Одно только на ней было совсем другим — её выражение лица. Оно было счастливым, для Арсения видеть маму такой радостной было экзотичным. Но это его почти не волновало. Он так сильно бросился в объятия к любимой маме, что та чуть не упала.

—

Ой-ой, ха-ха-ха, Арсяня мой. — Произнесла она эти слова, действующие на Лёшу, как теплота дома после морозной улицы.

И это не от того, что слова такие, это мамин родной голос, который он узнаёт из тысячи других. Этот тёплый, теплее всякой батареи зимой, вкуснее всяких пирожков с мясом голос сделал его самым счастливым человеком в мире на тот момент. Они оба рыдали.

В их счастливую встречу вмешался Иван Филиппович.

—

Любовь Даниловна, говорю при вашем сыне. Вы дали достаточно показаний на похитителей, их лавочка будет прикрыта в ближайшее время. А вы, Арсений Владимирович, настоящий спаситель. Несмотря на ужасный поступок, именно благодаря вам мы спасли Любовь Даниловну. Надеюсь, вы сделали для себя выводы, до свидания. — Сказал следователь.

—

Большое вам спасибо, мы вас не забудем! — Сказала Воробьёва, махая рукой следователю.