«Милая моя, родная Россия!»: Федор Шаляпин и русская провинция

— Степан Иванович Новиков, первый директор, через две недели пропал, как я девчонкой в санаторий пришла, — вспоминает она. — Дом шаляпинский застала как он был. Потом его немного переделали: лестницу перенесли. Вестибюль был, печка стояла изразцовая, камин, где дети собирались и пели…

Страх того, что «договоришься о Шаляпине — придут и тебя увезут», кажется, до сих пор жив в душе старенькой Екатерины Дмитриевны: при первой встрече со мной, незнакомым человеком, она не рассказала многое из того, что рассказывает сейчас. А главное:

— Шаляпинский дом не в 62-м году сломали, тогда только верх сняли, светелки снесли, а сруб остался как был, и расположение комнат то же самое, все было понятно, где, как, чего, можно было по фото восстановить. После этого двое музейщиков из Переславля ко мне приезжали, взяли у меня фотокарточку: «Мы макет сделаем». Говорят, сделали, в музее стоит. А корпус шаляпинский потом горел у нас — приезжали пожарники, вся территория была занята пожарными машинами, в противогазах тушили и всё вытаскивали из дома. Но сказали — восстановят. После пожара такой ремонт сделали! И вдруг в 85-м начали ломать дом после ремонта! Я помню — это было 21 мая, накануне Николы. Приехала воинская часть, и стали шифер отдирать. А сруб-то какой! Он был некрашеный, в 62-м его только тесом обшили, и как стали бревна разбирать — а они желтые, как желток! «Это из пикты», — говорят. Помню, один рассказывал: «Мне шесть лет было, когда дом строили. Бревна пропускали сквозь кольцо, все было ровное». Мой муж не выдержал, побежал к военным: «Что вы делаете!» А они: «Не ввязывайся, отец». Жалко было до слез! Ведь и обком, и облздрав-отдел здесь был — кто бы без них дом сломал?

Уничтожили шаляпинский дом до основания, до сорной трын-травы. И не только память о Шаляпине, но и прекрасный добротный корпус для санаторных детей. А построили, как сказала в сердцах главврач санатория, здание «по инвалидному проекту» — холодную неуютную трехэтажку из кирпича с тесными коридорами. Зачем было раскатывать по бревнышку шаляпинское наследие? У Екатерины Дмитриевны своя, житейская версия:

— Перевезли бревна к себе на дачи большие начальники…

Последний раз был здесь Федор Иванович в 1917 году. Скоро, скоро станет он «тем, кто сегодня поет не с нами». Никогда не подпевал Шаляпин никакой власти — ни царской, ни коммунистической, а подпевал только родному, вечно угнетенному народу — «Эх, дубинушка, ухнем!..» И в начале «перестройки» — год 1985-й — он снова оказался не в том хоре…

«Нигде в мире не встречал я ни такого Герасима, ни такого бора, ни такого звонаря на станции, — вспоминал Шаляпин об итларских краях на чужбине. — И вокзала такого нигде в мире не видел, из изношенно-занозистого дерева срубленного… При входе в буфет странный и нелепый висит рукомойник… А в буфете под плетеной сеткой — колбаса, яйцо в черненьких точках и бессмертные мухи…

Милая моя, родная Россия!..»

Борис Старк По страницам Синодика

За 40 с лишним лет священства мною совершено множество треб, множество таинств: отпевания, крещения, браки…

Все они и количественно и качественно разделяются на две неравные части: первые совершены во Франции, в эмиграции, вторые — уже на родной земле… 15 лет священства во Франции и уже 26 лет на Родине.

Конечно, на Родине количественный мой Синодик пополнялся значительно быстрее, так как во время моего священства в Рыбинске бывало от 60 до 100 крестин в день, зато в духовном отношении служение за рубежом, при его меньшей нагрузке, было более индивидуально. Здесь, отпевая заочно сразу 20 человек, или даже имея перед собою 4–5 гробов, я в большинстве случаев ничего не знаю про усопшего и только в редком случае знаю того, с кем имею дело. Во Франции почти во всех случаях отпеваний, крещений и браков я лично знал того, с кем приходилось иметь молитвенное дело, или же знал усопшего заочно, слышал о нем. Поэтому почти за каждым отпеванием во Франции я произносил надгробное слово, чего, конечно, не имею возможности делать в условиях моего сегодняшнего служения, когда надгробные слова я говорю только в редких случаях.

Вот почему первый период, гораздо менее значительный количественно, оставил больше воспоминаний от встреч с живыми и с мертвыми. Мне хотелось бы воскресить в памяти эти встречи, так как для меня они имели большое значение в духовном плане, да и для других многие из них могут оказаться поучительными.

Приступаю к этому труду со страхом, так как знаю слабость моих литературных сил и боюсь, что не сумею донести до возможного читателя то, что лично мне представлялось важным и значительным.

Количество совершенных треб: Крещений / Браков / Отпеваний

Во Франции с 1938 по 1952 г. 68 / 21 / 875

В России с 1952 по 1979 г. 5929 / 103 / 9657

Итого на 01.01.1979 г. 5997 / 124 / 10532

Протоиерей Борис Старк

Ярославль, январь 1979 года.

ОТПЕВАНИЯ

Федор Иванович Шаляпин

† 12.04.1938 г.