Милая, вернись!

Путем социологических исследований было установлено, что в поселке под заборами ежедневно валяется в среднем два с половиной гражданина. Иногда в будни эта норма недовыполняется, зато по выходным кривая опьяняемости резко подскакивает вверх. Поэтому так или иначе, а на один день все равно приходится два с половиной осоловевших. Выходит, открывать медвытрезвитель невыгодно — не окупится материально. Разве только повысить число достигших невменяемого состояния до девяти с половиной гражданина в сутки.

Пьяниц никто не любит, ругают все как попало, когда они, свалившись на тротуар, мешают движению и тянут вниз уровень культуры. Козел от ругани только жиреет, так что крепким словцом от пьяниц не избавишься. Вот почему руководители апилинкового Совета совместно с активом решили принять кардинальные меры к отрезвлению поселка.

В первую очередь было решено продажу крепких напитков из продмага перенести в отдельное помещение рядом с хозмагом, где раньше торговали керосином и политурой. В продаже оставили только «чернила» (если выражаться некультурно), то есть «фруктовочку» (говоря культурно).

Чтобы граждане поменьше заливались крепким и побольше употребляли слабого, за продовольственным магазином у изгороди возле школы открыли пивной ларек. Ларек никак не спутаешь с собачьей конурой — он немного повыше и вход сзади.

Эти, казалось бы, незначительные изменения совершенно изменили лицо поселка. Приглашенные социологи еле опознали его. С целью дальнейших исследований они два дня прогуливались по главной улице Пабярже (между прочим, она была в поселке единственной, не считая нескольких переулков) и застали в луже у забора одного-единственного местного столяра. Таким образом, на один день в среднем приходилось всего лишь половина пьяноединицы.

Руководители поселка уже видели мысленно свои портреты в районной газете. Вытрезвление поселка за шесть суток — это такой труд, что по сравнению с ним сотворение мира — пшик!

Дело испортил один из социологов, который был дотошным не в меру своей должности. Где-то он раскопал, что после перестройки в поселке продажа водки и «чернил» возросла в полтора раза, а пива продается в два раза больше.

— Но было в среднем два с половиной пьяницы, а осталась всего половина?! Куда девались остальные? Где, кстати, эти передовики, перевыполнявшие план заливания водочки, фруктовочки и пивка?

Немедленно сколотили многочисленную бригаду проверки, большую часть которой составляли домохозяйки. Они самоотверженно взялись за это дело, ведомые двумя высокими душевными порывами: во-первых, выполнить свой общественный долг, приняв участие в социологических исследованиях, во-вторых, найти своих домохозяев, вот уже второй день пропадающих без вести.

Результаты исследований были ошеломляющими. Трезвая форма поселка совершенно не соответствовала содержанию. В ходе проверки палками-щупами ближайшего от хозмага кустарника нашли троих смертельно изможденных лиловоносиков. Рядом с пивным ларьком даже искать не пришлось: учащиеся привели бригаду прямо к живой изгороди и указали на пятерых особей — четверо уже лежали, а пятый сидел и мычал какую-то песенку.

— Здесь их всегда полно, — объяснили школьники. — Приносят с собой из магазина фруктовочку, запивают пивом у ларька, а потом начинают такое орать! Мимо пройти страшно…

Три и пять — получается восемь. Если же к этому добавить половину пьяного столяра — уже восемь с половиной. Вроде бы лицо поселка потрезвело, а между тем численность пьяных увеличилась на шесть персон!

Теперь руководители апилинкового Совета не в шутку взялись за дело. В тот же день водка из хозмага была переброшена в пивной ларек, пиво из ларька — в продмаг, а фруктовочка из продмага — в молочный магазин.

ПО СУЩЕСТВУ

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Товарищи, производственное совещание нашего предприятия о неиспользованных резервах считаю открытым. На выступление пятнадцать минут — кратко и по существу, без всяких там «дескать», «значит», «так сказать» и тому подобных. Какие будут замечания? Нет. Итак, слово предоставляется товарищу Канюнасу.

КАНЮНАС. Почему все мне? Цицерон я, что ли?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (стучит карандашом по столу). Товарищ Канюнас, здесь не детский садик. Прошу…

КАНЮНАС. Итак, товарищи, этот вопрос уже давно назрел. Надо открыто сказать, без угодничества, — что именно благодаря нашему директору эта проблема как раз сегодня поднята на должную высоту. И, скажу прямо, как раз своевременно. Сейчас, когда мы все стоим перед новыми задачами, медлить больше нельзя. Любое промедление было бы преступлением не только перед своей совестью, но и перед всем нашим предприятием. Недооценка важности этих задач может повлечь за собой потерю огромных резервов, которые в ней заключаются. Использовать скрытые в этих задачах резервы — первоочередная задача каждого из нас. Мы должны дорожить каждой минутой, товарищи.

ГОЛОС СПРАВА. Он уже затянул эти задачи на три минуты сверх нормы. Пускай и другие выскажутся!

КАНЮНАС. Прошу еще две минуты… Итак, борясь за выполнение внедрения в жизнь этих задач, мы должны обеспечить…