Милана

Он зашел к себе в комнату и сразу направился в ванную комнату. Новак смотрел на свое побитое лицо в отражении зеркала, склонившись над раковиной. Умываясь и глядя, как кровь вперемешку с водой стекает в слив, вытаскивая осколки зубов, впившиеся в десны и щеки, он вдруг ощутил страшную пустоту внутри себя. По его бугристому от синяков и ссадин лицу текли слезы. Они щипали лицо и жгли солью на распухших губах. Он сделал несколько коротких шагов назад, пока не уперся в стену. Облокотившись, он сполз по ней вниз, оказавшись сидящим на полу. Вытянув руку и немного приподнявшись, он закрыл шумящий водой краник. Вытянув правую ногу, он достал телефон из кармана и набрал отца. Услышав его голос, он осознал, что не сможет произнести ни слова, слезы потекли ручьем, и он резко сбросил звонок. Разрыдавшись взахлеб, он не мог остановиться. Он плакал, как ребенок, он так хотел к отцу, но понимал, что это слабость, а она неуместна. Авраам перезванивал снова и снова, но на другом конце провода только гудки. Он почувствовал, что с ним что-то не так. Набрав сообщение, он отправил его сыну и пулей вылетел из кабинета, в котором его застиг звонок сына. В сообщении было написано: «Буду через 32 часа».

Раздался стук в дверь. Новак подумал, что это снова кто-то из деканата, ведь о происшествии говорили все учащиеся, и это не останется без внимания ректора и всей учебной части. Многие даже сняли драку на мобильные телефоны. Так что о ней не знал только ленивый. «Новак», – голос отца заставил вскочить его с места. Полусонный, он направился к двери. Подойдя к ней, он остановился, вспомнив про свое разбитое лицо. Он резко развернулся и оглядел свою комнату в безмолвном крике: «Что делать, что я ему скажу!?» «Я знаю о драке, открывай, Новак», – спокойный голос отца сразу успокоил парня. Он незамедлительно открыл дверь. Отец первым делом обнял сына, без расспросов и выяснений сказал: «Дома очень пусто без тебя, сынок. Бабуля и я очень скучаем». Он взял сына за плечи и, посмотрев ему прямо в глаза, тихо произнес: «Новак, поехали домой, на недельку, а потом… А потом решим, что делать дальше». Парень, опустив глаза, ответил очень убедительным голосом: «Да, но через пару дней. Надо появиться в школе, понимаешь, если я сейчас уйду, то выйдет, будто я убежал. А я не хочу бежать. Ты проведи со мной денек, а потом езжай домой, я поеду за тобой через два дня. Пойми меня, отец, так будет вернее». Авраам понял сына. Он стал не взбалмошным мальчишкой, а мужчиной. И теперь причины драки были ему ясны. Для кого-то это склока подростков, вызванная обидой, чувством соперничества и другими факторами, объясняющими агрессивное поведение молодого парня. Но отец увидел в глазах Новака совсем другое. То, что присуще только настоящему мужчине, – честь.

– Ну будь по-твоему, – произнес Авраам. – Какие у нас планы?

– Прогуляемся, поболтаем. Я столько вопросов тебе хочу задать, особенно по части документации…

Они вышли из корпуса и отправились в город. Во время прогулки Авраам расхохотался.

– Что, смеешься над моими синяками? – улыбнувшись, спросил парень.

– Нет, просто ты говорил о документации…

– И-и-и-и?.. _– вопросительно произнес Новак.

– И я представил, как твой бухгалтер отреагирует на смачную пощечину от тебя, если что-то сделает не так, – Авраам снова залился приятным смехом.

– Эх, не говори, надо заранее ему каску выдать будет, а то долго он не протянет.

Они шутили и общались на разные темы. Через пару часов они зашли в прохладное кафе с открытой площадкой, напротив бил фонтан и открывался красивый вид на аллею. Немного выдержав паузу, Авраам пристально посмотрел на сына. Во взгляде не было ни капли злости или сострадания. Только интерес.