Милашка

Дочку звали Тея. Рыжеволосое чудо с кудряшками и голубыми глазами вызвала умиление у группы. Но снять ее оказалось не просто. Тея не хотела понимать, почему дядю в платье следует называть тетей. Ее пытались уговорить мать с отцом, режиссер - ничего не выходило.

Дети не умеют лгать. Они видят вещи такими, как те есть. Это взрослых можно убедить, что муж в фильме не узнает жену, потому что она надела другого цвета перчатки. И что никто не видит мужчину в натянувшей платье "тете". У детей же король всегда голый. Подумав, я подошел к Тее и присел перед ней на корточки.

- Я не буду звать тебя тетей, - сообщило чудо.

- Почему?

- Потому что ты дядя. Врать не хорошо.

- Кто здесь врет? - спросил я.

- Они, - Тея указала на членов группы.

- Они притворяются, - сообщил я.

- Для чего?

- Это такая игра. Ты ведь любишь играть?

- Да! - согласилась девочка.

- Вот и мы играем в такую игру.

- Для чего?

- Чтоб было смешно. Все прекрасно видят, что я мужчина, но притворяются. А вот тот, кто сделает это лучше, получит коробку конфет.

- Большую? - уточнила Тея.

- Вот такую! - показал я руками.

- В ней будет яблочная пастила? С сахарной пудрой?

- Разумеется! - кивнул я.

- Тогда и я притворюсь, - сообщила Тея. - Лучше всех. Конфеты мои?

- Договорились! - сказал я и протянул руку ладонью вверх.

Тея хлопнула по ней лапкой. Есть здесь такой жест.

- Снимаем! - поспешила Кея.

Эпизод Тея сыграла блестяще. Ее голубые глазки смотрели на нас с озорством. Дескать, понимаю, что вы дурака валяете, но коробка пастилы с сахарной пудрой... В перерыве я съездил в магазин. Выбрал самую большую коробку. Тея оценила размер и потребовала показать содержимое. Разглядев, удовлетворенно кивнула. Коробку положили на стул и продолжили съемки. В паузах Тея подходила и проверяла, все ли конфеты на месте. При этом подозрительно смотрела на актеров и других членов группы. Те давились от смеха.

Эпизоды с девочкой отсняли за один день. Тея забрала коробку, и родители увезли ее.

- Умеешь ты обращаться с детьми, - сказал мне Крег. - У тебя они есть?

Нет. А вот у друзей в Минске были. Я часто играл с ними. А что делать в компании человеку, который не пьет?

- Ты прирожденный отец, - заключил Крег. - Повезет твоей жене!

Я только плечами пожал. Где мне до жены? Сниматься нужно.

Съемки завершили быстро. Озвучка, премьера. Она прошла в обычном кинотеатре. Высокое начальство не явилось. Не государственный заказ да еще комедия. Низкий жанр. У меня был приятель-киновед. О кино он мог говорить часами. Рассказал как-то: режиссеров, снимавших комедии в СССР, третировали коллеги. Дескать, это не искусство. А вот у них, гениев... Прошли годы, и оказалось, что "гениев" забыли. А вот фильмы Рязанова и Гайдая востребованы и сейчас. Вечный жанр.

На премьере зал ржал. Из зала публика выходила, хохоча. Многие вытирали слезы. К кинотеатрам стояли очереди. Ну, я в полной мере ощутил бремя славы.

Меня узнавали на улице и в магазинах. Очередь расступалась, пропуская меня к прилавку. "Милашка!" - шелестело за спиной. "Очаровашка" почему-то не прижился. Девушки строили глазки. Приставать, правда, не приставали, здесь это запрещено, причем, женщинам. Мужчинам можно. Если не бздишь получить молнией за нахальство...

Меня приглашали выступать на предприятиях. За это платили. Я ездил. С собой звал Кею и партнеров. Кея распустила группу - студия исчерпала бюджет. Актеры сидели без работы, поэтому охотно соглашались. Керг радовался. За выступление ему платили как за съемочный день. Мне - вдвое больше.

Выступления шли по шаблону. Мы взбирались на импровизированную сцену в каком-нибудь из цехов. Кея представляла актеров и рассказывала о съемках. Выбирала забавные моменты. Аудитория смеялась. Затем что-то говорил каждый из актеров - кратко и смешно. Их встречали аплодисментами. Особой популярностью пользовалась история с Теей и коробкой конфет. В завершение выходил я весь в белом. Шучу. Костюм с блестками я надевал в ресторане, на встречи приходил в темно-синем. Говорить не говорил, только пел. Я приобрел хорошую гитару - "рик" по-местному. Это электрический инструмент с сильным звучанием, причем, силу звука можно настроить. Для таких выступлений самое то. Я исполнял "Все пройдет", "Спасибо за день, спасибо за ночь" из репертуара Боярского. Последнюю песню Берг почему-то забраковал, но на встречах она шла на "ура". Меня постоянно просили повторить. В конце встречи на сцену взбирался директор, сердечно благодарил нас и жал руки. Приносили неизбежный венок с ленточками. Я отдавал его женщинам. Тащить это в квартиру - брр! У автобуса нам вручали конверты с оговоренным гонораром. Довольные артисты прятали их по сумочкам и карманам.

- Почему нас зовут? - спросил я Кею. - Почему платят такие деньги?

- Заводчики не дураки, - усмехнулась она. - Где рабочие могут увидеть любимых артистов? "Победа" им не по карману. Для них и билет в кино - трата, а тут привезли прямо в цех. Люди благодарны руководству, значит, будут лучше работать.