Милашка

— Да? — зловеще улыбнулась командирша. — Что ж, послушаем. Все равно разбудили. Говори, мурим!

— Рядовая бронеходчица подходит к своему командиру. Спрашивает у нее: «Скажите, тофу. Если я пожалуюсь на вас старшему начальнику, мне за это ничего не будет?» «Ничего тебе не будет, — отвечает командир. — Вот совсем ничего. Ни бронехода, ни мундира, ни жалованья…»

У бронеходчиц за столом надулись щеки. Они терпели изо всех сил. Но тут грохнула командирша. Захохотала, открыв щербатый рот. Остальные немедленно подключились. «Ой, не могу! — доносилось до меня. — Ни бронехода, ни мундира… Жаловаться захотела…»

— Правильная история, — заключила командирша, когда все отсмеялись. — На командира жаловаться нельзя. Его нужно любить, — она подняла палец. — Еще знаешь?

— Так точно, тофу. Возвращается в часть бронеходчица. Перед этим она крепко выпила. В глазах двоится. Навстречу движется командир. Бронеходчице кажется, что их двое. «Разрешите между вами пройти?» — спрашивает заплетающимся языком. «Р-разрешаю! — так же отвечает командир. — Только по одной».

Ржач… В порыве чувств тетки колотят по столу. Меня трогают за плечо. Оборачиваюсь — Кея. Она прикладывает палец к губам и указывает в сторону. Там оператор с помощниками. Камера направлена на стол. Замечаю, как к столу подходит и усаживается с краю моя злобная партнерша «Клейга».

— Что вы делаете?

— Снимаем эпизод, — шепчет Кея. — Твой герой рассказывает истории ополченцам. Поднимает боевой дух. Давай, не останавливайся!

Отходит. Ну, Кея! Но с другой стороны… Я в гриме и военной форме, поскольку готовился к съемкам. Бронеходчицы за столом в форме тех лет. Камеры они не видят, смотрят на меня.

— Продолжай, мурим! — кивает командирша.

— Возвращается бронеходчица из командировки…

6

Вечером Кея показала бронеходчицам отснятый материал. Они пришли в полный восторг. Ржали и тыкали в экран пальцами. Непосредственные девочки. А когда Кея сказала, что включит эпизод в фильм… Вечером ко мне подошла их командирша.

— Вот что, Влад, — сказала, слегка смущаясь. — Меня зовут Тая. Кап Тая Нур, командир орха бронеходов. Для тебя просто Тая. Я хочу сказать, что ты можешь бегать с нами. И никто не скажет тебе: «Мурим!» Пусть только попробуют! — она показала кулак.

— Благодарю, Тая! — ответил я. — Сочту за честь.

Она кивнула и отошла. Утром я встал в строй бронеходчиц. Мы пробежали вкруг холмов и пошли купаться. Я скинул спортивный костюм, разбежался и сиганул в реку. В плавках. Бронеходчицы посыпались следом голые. Нагота их не смущала. Плавали они хорошо. Меня попытались поймать и притопить, но я выскользнул на берег. Девки полезли следом. Вид у них был зловещий. Сейчас схватят и бросят в воду.

— Предлагаю выучить речевку! — сказал я.

— Это что? — удивились дамы.

— Маршевая песня. С ней легче бежать.

— Давай! — согласилась кап Нур.

Назавтра строй пыхтел под речевку:

— Бронеходчицы на марше — ух, ух, ух! У прохожего в сторонке захватило дух. Посмотри на нас, прохожий, по-смо-три. Не найдешь таких красивых — раз, два, три…

Съемочная группа, вышедшая на это поглядеть, каталась от смеха. Бронеходчиц это не смутило — им речевка нравилась. Еще я продемонстрировал Тае комплекс армейской физзарядки, и она велела женщинам его разучить. Теперь по утрам мы махали руками, приседали и доставали кончиками пальцев рук носки армейских ботинок.

Удивительно, но с этого момента наладилась съемка батальных сцен. Тая больше не спорила с режиссером. Мне позволили нарисовать на задней дверце одного из бронеходов сердечко. Так мой герой помечал машину возлюбленной. А затем видел, как ее бронеход падает…

Работалось весело. Кее удалось превратить группу в единомышленников. К ней все бегали с предложениями. После бурного обсуждения идеи принимались или отвергались. Мои обычно шли на «ура». А чего вы хотели? Киноштамп из моего мира здесь смотрелся, как откровение. Кея принимала почти все. Я этому радовался. Люди вокруг были хорошие, и мне нравилось быть им полезным.

Сая не отходила от меня. За столом садилась рядом. Приносила мне еду и питье. Бронеходчицы, видя это, скалились. Улыбались и мои партнеры.

— Чего мучаешь, девочку? — спросил меня старший из них, Крег. — Волоки ее в палатку.

— А потом скажет: «Женись!» — буркнул я.

Крег захохотал.

— Сразу видно, что иностранец, — сказал, отерев слезы. — Бронеходчицам запрещают жениться. И беременеть нельзя. Поступая на службу, они подписывают соответствующий контракт.

— Почему? — удивился я.

— Потому что матери нужно строить квартиру. Открывать в части детский сад и школу. Это дорого. Проще сунуть их в казарму. У них специальные устройства в телах, которые не позволяют забеременеть.

Знаем мы эти устройства…

— Так что можешь не переживать, — ухмыльнулся Крег.

С наступлением темноты Сая пришла ко мне в палатку. Это была бурная ночь! Мы с ней просыпались, набрасывались друг на друга, разжимали объятия и засыпали вновь. Перед рассветом Сая ушла. Я провалился в сон. Разбудили меня к завтраку. Ополоснув лицо, я побрел к пустому столу. На нем стояла одинокая миска с кашей и лежала ложка. Все давно поели.