Милашка

Выступления шли по шаблону. Мы взбирались на импровизированную сцену в каком-нибудь из цехов. Кея представляла актеров и рассказывала о съемках. Выбирала забавные моменты. Аудитория смеялась. Затем что-то говорил каждый из актеров — кратко и смешно. Их встречали аплодисментами. Особой популярностью пользовалась история с Теей и коробкой конфет. В завершение выходил я весь в белом. Шучу. Костюм с блестками я надевал в ресторане, на встречи приходил в темно-синем. Говорить не говорил, только пел. Я приобрел хорошую гитару — «рик» по-местному. Это электрический инструмент с сильным звучанием, причем, силу звука можно настроить. Для таких выступлений самое то. Я исполнял «Все пройдет», «Спасибо за день, спасибо за ночь» из репертуара Боярского. Последнюю песню Берг почему-то забраковал, но на встречах она шла на «ура». Меня постоянно просили повторить. В конце встречи на сцену взбирался директор, сердечно благодарил нас и жал руки. Приносили неизбежный венок с ленточками. Я отдавал его женщинам. Тащить это в квартиру — брр! У автобуса нам вручали конверты с оговоренным гонораром. Довольные артисты прятали их по сумочкам и карманам.

— Почему нас зовут? — спросил я Кею. — Почему платят такие деньги?

— Заводчики не дураки, — усмехнулась она. — Где рабочие могут увидеть любимых артистов? «Победа» им не по карману. Для них и билет в кино — трата, а тут привезли прямо в цех. Люди благодарны руководству, значит, будут лучше работать.

Капитализм. Хотя здесь он неправильный. Олигархи идут воевать, не заводят яхты и самолеты. Последних, к слову, нет. Батарея не тянет самолет с пассажирами. В ходу беспилотники. Применяют их в армии для разведки. Богатством здесь не кичатся. Может, от того, что оно заработано? Прихватизации в Сухья не было. Предприятиям государство дает гарантированный заказ, остальное добирай на рынке. Как покрутишься, так и полопаешь. Разоришься — предприятие перейдет к другим. Закрыть его государство не позволит — людям нужно работать. Из земных стран здешний строй походил на Японию, но не нынешнюю, а лет этак пятидесяти назад. Корпорации — Дома, где работники как семья. Трудолюбие персонала, отменное качество продукции. Неисправный клач или телевизор поменяют без вопросов, да еще извинения принесут.

Побывали мы на заводе Кая. Перед этим у меня угнали самокат. Выхожу из подъезда — нет. Ноги приделали, вернее, колеса. Позвонил в Охрану. Та приехала и отправилась смотреть запись. Видеокамеры здесь у каждого подъезда. Запись не помогла. Ночь, темная фигура походит к самокату, сует в прорезь для ключа какую-то штуковину, заводит — и поминай, как звали. Лица камера не углядела, видно, вор о ней знал.

— Популярная модель, — сказала представитель Охраны о самокате, — да еще в женском исполнении. А замок… — она презрительно глянула на лежащий перед ней ключ от скутера. — Найти будет трудно. Сделаем все, что возможно. Разошлем сведения по стране. Самокат застрахован?

Я развел руками — не догадался. Охрана попрощалась и уехала. Утром я обнаружил самокат на прежнем месте. На руле красовалась записка: «Извини, Милашка! Не знали». Мне это, конечно, польстило, но рассчитывать, что все воры любят кино…

— Продай мне хороший замок! — попросил я Кая, рассказав об угоне. — С цепью.

— Мы тебе другое поставим, — улыбнулся он. — Загоняй самокат на территорию!

После концерта мы подошли к моему скутеру. На месте прорези для ключа красовалась прозрачная кнопка.

— Приложите к ней большой палец руки! — предложил стоявший у самоката рабочий.

Я подчинился. Рабочий что-то нажал на приборе, который держал в руках. Тот коротко пискнул.

— Теперь завести самокат сможете только вы, — объяснил рабочий. — Ключ — линии вашего пальца.

Я поблагодарил.

— Хочешь кое-что посмотреть? — спросил Кай.

Отказать было неудобно. Партнеры уехали, и мы с Каем потащились в цех. У входа в него стояла охрана. Дюжие тетки заступили путь.

— Со мной! — сказал Кай, и охрана расступилась.

Мы вошли в цех. С порога я ощутил запах бензина и выхлопных газов. Догадка подтвердилась. Посреди цеха на стенде стоял мотор — рядная четверка. От него тянулась к потолку жестяная труба — вытяжка. Я предупреждал Кая, что выхлопные газы в закрытом помещении смертельно опасны. Учли. Значит, сделали. А я думал, что провозятся долго.

— У меня хорошие инженеры, — улыбнулся Кай. — Да и я соображаю. Двигатель готов, осталось установить его на автомобиль. А вот здесь проблема. Существующие типы передач не годятся. Мотор постоянно глохнет.

Он выразительно посмотрел на меня. Я мысленно вздохнул. Замок надо отрабатывать.

— Мне нужны бумага и карандаш.