Милашка из магической общаги

И поспешил ретироваться обратно в зал, чтобы сбежать, поджав хвост, затолкать испытанную боль подальше и забыть, или забыться. Не важно, в чем, не важно, с кем, не важно, как. Забыть!

Ведь невыносимая ситуация, гадкая, мерзкая, которая случилась между ними с Эмилией, не позволяла Келрику надеяться хотя бы на толику взаимности. Тем более Мила и сама призналась, что боится его. Да, она его не любит…

«Трарк! — мысленно ругнулся Родгар, возвращаясь обратно в зал».

И прежде чем встать рядом с Кирхардом, лишь перехватил его насмешливый взгляд. А когда услышал, — Видимо, не договорился, — то еле сдержал приступ раздражения, рвущийся из груди и рвущий душу на части.

— Что же ты, Келрик, нарушаешь законы, под которыми сам и подписался, — возмутился король, прежде чем перевести взгляд на Микту. — Его тоже приворожили?

Немного посомневавшись, новая фаворитка короля посмотрела странно на ловчего и отрицательно помотала головой.

— Увы, никаких чар я не вижу и не чувствую.

— Хм, так выходит это банальная… — но договаривать Мудрый правитель не стал, а вместо этого посмотрел на оставшихся ведьм в клетках.

Посол Дитрии и Лускании к этому моменту уже успели покинуть зал, чтобы отчитаться перед своими правителями. Сегодня победа на стороне короля Истмарка. Который добродушно проронил заключенным:

— Что же, мои дорогие, кто хочет помилование и освобождение? Прошу. Мой писчий примет ваши показания, а после необходимо испить воды из кубка Трарка.

После этого король перевел взгляд на ловчего.

— На этом не вижу необходимости участвовать. Келрик, Кирхард, проследите. А вы, моя дорогая Микта, меня в крайней степени заинтриговали. Хочу услышать историю вашего бегства от Нирикуса, но главное, причины. — С этими словами Хеймиль встал с трона и галантно подал локоть своей новой гостье.

Еще через несколько мгновений королевская свита вместе с двумя братьями из знаменитой четверки покинула тронную залу.

Ведьмы при этом стали ссориться между собой, договариваясь об очереди. Потому раздраженный Келрик не нашел ничего лучше, чем гаркнуть:

— Замолкли! Вызывать будут по списку.

Больше Келрик не проронил ни слова весь остаток вечера, который планировал провести иначе. В объятьях любимой, которой так и признался в своих чувствах, потому как и сам не понимал этого, пока не ощутил горечь утраты. А именно, пока не потерял её, Эмилию. Шанс быть рядом. Возможно, даже навсегда.

Глава 25. Сосед

Все еще по-летнему теплый воздух мягкого климата в Коско трепал мои волосы, вновь принявшие свой родной цвет, стоило только по возвращению пару раз вымыть голову. И вот уже третий день после помилования родителей через часок другой был готов перевалить через половину, когда я наконец осмелилась подняться из грядки с новыми саженцами.

К слову, страхи мои по поводу характера матушки очень быстро развеялись, едва мы с Вардией остались одни, в трюме корабля. Папуля тактично оставил нас, поднявшись на палубу. То Вардия бросилась меня обнимать со слезами на глазах и просила прощения за всё, что якобы сделала и причинила, когда ведьма брала над ней верх.

Сейчас же я с умилением наблюдала за любимыми мама и папа, которые вместе со мной взялись восстанавливать мой цветник. Вопреки предположению, он все-таки зарос белокопытником. Увы. Поэтому по возвращению пришлось вначале прополоть основательно грядки, а после уже заняться посадкой семян погибших растений.

Узрев результаты своего отсутствия в поместье Шеннодов, чудом не закричала в голос от досады. Это же надо! Густая сорняковая трава, как какой-то вьюн или плющ, обвивала собой даже полупрозрачные стеклянные стенки моей теплицы, которая позволяла цветам не сгорать на солнце, а землю спасала от эрозии, иными словами от выветривания плодородного слоя. Ведь наше поместье стояло на вершине холма, сиротливо, или кто-то даже скажет, надменно глядя на городок Коско внизу, у подножья, вдоль бухты.

А стоило лишь подумать про причины произошедшего и неизбежно переместиться мыслями настырному графу чужого королевства, то сердце в очередной раз пронзил болезненный укол.

Это же надо! Ложиться спать, точнее заниматься любовью, и при этом прятать кинжал под подушкой? Неужели он без промедления и всяческого сомнения так же быстро и ловко пронзил посеребренной сталью мою грудь, как некогда ведьму из тронного зала?

Немыслимо просто! А еще… очень и очень больно от осознания собственной глупости. Ведь сейчас, глядя на всё произошедшее, отчетливо поняла, что ложиться в кровать с Келриком не было абсолютно никакой надобности.

Глаза мои почему-то защипало. Возможно, от яркого солнечного света, который нет-нет, да проникал в парник. Может быть, все дело в подавленном настроении? А возможно, из-за пыли, попавшей в глаз.

— Ты, я вижу, устала? — окликнула меня матушка, разгибаясь над грядкой с львиным зевом. — Может быть, прогуляешься в город, купишь нам всем к чаю ту вкусную арахисовую нугу, которую я как-то видела в витрине кондитерской лавочки?