Милашка (СИ)

Дже положил компьютер на стол и молча вышел. Ему вновь стало стыдно. Ощущая себя распоследней нищетой, чувствуя щемящую боль растоптанной гордости, он сбежал вниз с крыльца. Глаза обожгло слезами — ему безумно не хотелось, чтобы Юнхо жалел его. Он и так сделал слишком много, ни в жизнь не расплатиться. И принимать от него еще больше он не смел. Ким юркнул за дом, обогнул пристрой и перелез через забор, совершенно не подумав, что обед, за который он нес ответственность, разварится и превратится в клейстер. Чхве выпрямился, заметив бегство подопечного. Обернувшись, взглянул на появившегося в дверях племянника.

— Обидел его, чурбан?

— Я только комп ему привез. Старый.

— Мальчишка нос воротит, — присвистнул Квон.

— Я хотел, как лучше, — оправдывался Юнхо.

— Дже как дикий кот, он не потерпит чрезмерной опеки.

— Бедный, но гордый. Как в дораме блин.

— Квон! — рыкнули на него родственники.

— Ну, а что? — хирург пожал плечами. — Что я такого сказал? Юнхо и так слишком балует парня, а тот еще и недоволен! Просто наглость.

— Умолкни, — дед ворчливо указал на кукурузу. — Достань ее, пока не испортилась. Не забудь посолить и положить сверху масло. А ты, Юнхо, переоденься и вычисти клетки. Раз приехали, работайте. В деревне некогда бамбук курить.

Джеджун шел вдоль реки, опустив голову и стиснув кулаки. Ему было обидно. И в то же время он злился на себя, ведь понимал — Юнхо действовал из лучших побуждений. Он оказал неоценимую помощь, вложил в его освобождение и лечение кучу средств, купил одежду (некоторые шмотки были прямо по фигуре Дже, а один свитер Юнхо вообще проморгал и не срезал этикетку). Джеджун чувствовал, что должен отплатить ему сторицей, и это висело на нем тяжким грузом.

Ким не хотел попадаться никому на глаза, свернул к лесу. Было еще довольно жарко, и насекомые не донимали его. Добравшись до пруда, парень обошел его и вышел к старому пепелищу. Подумав немного, продолжил путь, и вскоре оказался у своего дома. Того, что от него осталось. Аккуратно ступая, чтобы не пораниться об острые щепы и гвозди, он прошел во двор. У забора остались лежать старые вещи, которые люди успели вытащить из огня. Никто их не забрал, посчитав хламом. Почерневшие бревна лежали грудой, виднелся обугленный фундамент. Пожарные и деревенские вытоптали добрую половину огорода, остальная часть покрылась сорняками. Ким обошел стороной дурно пахнущие останки собаки, которые лежали у покосившегося сарая, нашел одну из лопат. Стараясь дышать через раз, он взялся закапывать гниющий труп. Рой черных мух взвился вверх в воздух, спровоцировал рвотные позывы. И все же оставить верную дворнягу так не позволяла совесть. За работой дурные мысли стали потихоньку стираться из его головы. Закончив, он разворошил спасенные вещи, нашел простыню. С ней прошел к грядам. Присев на корточки, Дже начал искать созревший перец и помидоры. Парень порядком исколол руки разросшимися колючками, но собрал довольно много добротных овощей.

Когда в обнаженную голень ткнулось мохнатое, он здорово испугался. Отскочив, обернулся. Это оказался рыжий кот, флегматично проживавший в его домишке несколько лет. Он похудел еще больше, в шерсти запутались крупные шарики чертополоха. Все время, что Ким был в больнице, животное бродило по округе и, видимо, кормилось мышами. А может кто и подкармливал.

— Привет, старина. А остальные где? — Джеджун протянул руку к коту, погладил.

Кот щурил глаза, выглядел самостоятельным и гордым бродягой. Однако довольно громко заурчал, получив ласку и внимание. Дже улыбнулся, поднял рыжего на руки.

— Тебя нужно выкупать и проверить на вши.

Начинало темнеть, подул ветер. Ким оставил кота, взялся доделывать работу. В животе заурчало — он пропустил обед и теперь был очень голоден. Сполоснуть овощи было негде, поэтому он не мог поживиться даже помидорами, а арахис он не держал.

Наконец, стянув простынь в узел, Джеджун поднялся. С хрустом размяв ноги, он со стоном выгнулся. Потом осторожно взвалил получившийся мешок на спину и пошел вон со двора. У забора он обернулся. Позвал рыжего — кот за время его работы куда-то исчез. Ничего не получив в ответ, парень пошел обратно к пруду, возвращаясь той же дорогой, что пришел. В окнах, покрытых сетками от комаров, горел свет. Чхве сидел на крыльце, чистил клетку и дымил сигаретой. Ким оглядел огород, прислушался, но не услышал голосов мужчин.

— Они уже уехали.

Немного покраснев, Джеджун перетащил через забор мешок, перелез сам. Старик выдул в воздух дым, прочистил горло кхеканьем.

— Дже, ты это, не сердись на Юнхо, ладно? У него иногда включается комплекс старшего брата.

— Да нет, я благодарен, просто… Чувствую, что обязан что-то дать ему взамен, — оставив добычу, парень опустился на ступени.

— Тебе семнадцать, что ты можешь ему дать? — дед Чхве всегда припечатывал правдой-маткой. — Просто не дай пропасть его усилиям зря.

— Угу.

— А это что за парень? — ветеринар заметил мелькнувший в сумерках рыжий хвост.

— Кажется, у вас появился еще один нахлебник, — Джеджун вдруг понял, что в доме действительно тихо. — Юнхо-хён забрал Пальбари?