Милашка (СИ)

Джеджун стряхнул капли с рук, решительно подошел и вцепился мужчине в футболку, сграбастал и толкнул в кабинку, из которой только что вышел. Чон ошеломленно вылупил на него глаза. Его заторможенное мышление совсем затуманилось, когда парень привстал на цыпочки и ткнулся ему в губы. Дже не стал стесняться, облизнул их и уверенно ворвался внутрь. Он чувствовал вкус алкоголя, но голову вскружил не он, а близость к любимому мужчине. Прикрыв глаза, он с наслаждением шевелил языком, мелко дрожал от восторга. Когда его довольно сильно оттолкнули, Дже едва на ногах удержался. Ну и еще от падения спас Юнхо, ведь он так же держался за его футболку. Его дыхание сбилось, глаза буравили раскрасневшееся лицо Джеджуна. Ким поразился, как серьезно на него смотрел Чон. Однако в нем не было осуждения и строгости, вообще ничего не было. Пальцы, мнущие футболку подопечного, разжались, ладонь скользнула по плечу к шее, обхватила. Юнхо притянул его к себе так же стремительно, как оттолкнул. Секунда, и уже Джеджун оказался прижат к стене, над ним навис Юнхо. Его поцелуй не шел ни в какое сравнение с тем, что продемонстрировал Ким. Он был такой страстный и напористый, что у Дже в коленках появилась слабость. Чтобы не упасть, он обвил шею мужчины руками. И ответил на поползновения Юнхо глухим стоном, в котором сплелись упоение, жажда большего и влюбленность.

Комментарий к

Джуночка не такая уж и робкая овечка оказался :3

========== Часть 16 ==========

Джеджун смотрел в окно. Мимо проносились яркие вывески и витрины, авто с запозднившимися людьми, пешеходы, идущие вразвалочку домой. Слева на него навалилось тяжелое тело — такси слишком резко вошло в поворот, и Юнхо невольно прижался, а после уместил тяжелую головушку парню на плечо и уснул. Дже украдкой гладил ладонь мужчины, ощупывал тонкие длинные пальцы. Ему нравилось, что тот был так близко, и он был бесконечно благодарен дорожным работам, вынудившим таксиста искать окольные пути, что значительно увеличило время поездки.

Когда они прибыли к дому Юнхо, Джеджун пошарил у него в карманах, выудил портмоне. Чон почувствовал, что лишился имущества, продрал глаза. Завертел головой по сторонам.

— Приехали?

— Да, вылезай, — Дже зашуршал деньгами, рассчитываясь с таксистом. — Не стукнись головой.

Юнхо щурился и морщился, выбрался из машины. Его повело, и он шлепнулся на задницу прямо у лестницы. Дже расхохотался, протянул руку и помог подняться. Забросив руку мужчины себе на плечи, он поволок его к подъезду. Несколько минут ушло на привычное дело: справиться с домофоном и подняться на лифте на свой этаж. Когда Ким воткнул ключ в скважину, послышался топот и скулеж. В дверь заскреблись. Пальбари метнулся им в ноги, тявкнул, виляя хвостом. Почуяв запах алкоголя, раскритиковал хозяина громким лаем.

— Раздевайся и ложись, я выгуляю мелкого, — велел Джеджун.

Нацепив на щенка поводок, парень поспешил вниз. Малыш сидел дома весь день, а потому стрелой метнулся к ближайшему дереву, задрал ногу. Дже дождался, когда Пальбари закончит свои дела, пошел с ним вокруг дома. Вдыхая холодный воздух, он брел, слушая, как хрустит под ногами снег. И думал, как далеко зашли бы они в туалете, если бы туда не постучалась официантка и не напомнила о закрытии. Юнхо не сразу отпустил его, стоял, тяжело дыша, прижавшись к его лбу своим, молчал. Потом отошел к умывальникам, пустил воду. Ким воспользовался моментом и улизнул, понимая без слов, что сейчас Юнхо нужно привести мысли в порядок. Как самый трезвый, он вызывал машины и уговаривал Квона назвать пин код от банковской карты, чтобы рассчитаться с заведением.

В квартире стояла тишина. Дже, пыхтя, поднял Пальбари на руки и потащил в ванную. Сполоснув питомцу лапы, он умылся сам. Заглянул в спальню. Юнхо спал поперек кровати, так и не раздевшись. Джеджун прошел в комнату, за ним прошмыгнул и щенок.

— Хён, эй, хён, — позвал он негромко. — Раздевайся, одежда ведь грязная.

Юнхо промычал что-то нечленораздельное, шевельнул левой ногой, но большее ему было не по силам. Дже ухватил края футболки, потянул. С джинсами было сложнее. Для начала пришлось перекатывать тяжелое тело мужчины на спину, потом дрожащими пальцами выколупывать пуговицу и расстегивать молнию. Пальбари сидел неподалеку, не смея лезть на кровать, откуда его всегда с воплем спихивали, наблюдал.