Миледи трех миров

Мы вернулись в исходный широкий тоннель и двинулись дальше. И уже свернув за очередной поворот, сразу увидели впереди свет. Прибавив ходу (я уже неслась за наном в припрыжку), мы как — то совсем не обратили внимание на то, что пол в пещере становиться скользким и снежным. А зря. Хотя, ускользнувший от наших глаз факт, в итоге позволил спуститься с горы в несколько раз быстрее.

Уже за несколько шагов до выхода, Фар резко остановился, вероятно надумав дать мне новое напутствие или просто сжалился и решил немного подождать (это мало вероятно). Полностью поглощенная новым выходом в свет, заметила я это слишком поздно. Поэтому попытка резко притормозить была заранее обречена на провал. Я внезапно поскользнулась и, так сказать на всем скаку, свалилась на Фара. Фар, не ожидавший от меня подобной подлянки, не смог удержаться от сильного толчка, и невольно раскинув лапы, по инерции, заскользил вперед. Выход из пещеры, который шел немного под уклон, стал стремительно приближаться.

Пещера находилась перед крутым заснеженным склоном, с которого мы, так и не сумев затормозить (собственно я и не старалась этого сделать), весело покатились… Вернее сказать, весело покатилась я.

Бешено скользя по наклонной, нан не мог ни остановиться, ни встать на лапы. Я же, придя в себя и крепко ухватившись за его шкуру, чтобы не свалиться, вошла во вкус. Было невероятно здорово катиться с горы с ветерком на мягких и теплых «салазках». И из маленькой неприятности получилось очень даже веселое развлечение. Теперь все близлежащие окрестности оглашались моими веселыми воплями:

— И — хо! Вперед, мой верный конь! Лети быстрее ветра!

К сожалению, все хорошее когда — то заканчивается. Наш стремительный спуск занял несколько минут. И теперь я сидела (лежала?) на нане, от резкой остановки уткнувшись носом в его шкуру, а нан лежал у кромки, так некстати закончившегося снега. Немного приподняв голову и оглядевшись по сторонам, я увидела, что прямо перед нами с широко открытыми глазами сидел маленький (размером с хорошего быка) дракон, явно ошарашенный увиденным. Судя по его виду, он был… ну, еще ребенком что ли. А судя по его выражению — очень сомневался в реальности представшей перед ним картины. Человек, катающийся на нане! Невозможно! Кому расскажешь — не поверят, а то и засмеют. Наверное, это событие врежется в его память на всю оставшуюся жизнь.

Так и не решив, насколько безопасно новое знание, дракончик резво так, по — пластунски отполз подальше от непонятной парочки и, удостоверившись, что находится на приличном расстоянии, взмыл в небо, быстро исчезая за деревьями.

Я так увлеклась разглядыванием дракоши, что не заметила, как Фар пришел в себя и встал на лапы. Почувствовала я это только когда очутилась на земле. Мой «конь» меня немилосердно стряхнул. Пушистый приятель, судя по всему, стоял в раздумье: считать себя оскобленным (что он бы непременно сделал, будь вместо меня кто — то другой, наны очень гордый народец) или просто считать этот случай еще одним приключением. Я же разумно не стала усугублять положение смешками, а просто напомнила, что мы еще не завтракали. А впрочем, и не ужинали! Фар вышел из своей задумчивости и почтил меня своим вниманием.

— Хорошо. Тогда в Скалпек, как я хотел, мы заходить не будем, а сразу пойдем в Фашур. Уже завтра утром туда прибудем.

— Я согласна. Я на все согласна. Только давай сперва поедим. — я сотворила несчастную физиономию, выразительно держась за живот. — А что такое Скалпек, который мы так опрометчиво лишили возможности лицезреть милоликую Миледи? — решила все же уточнить, когда мы двинулись вперед (надеюсь на поиски какой — нибудь еды).

— Это селение драконов. Я хотел показать тебе… но теперь считаю, что Скалпек подождет до следующего раза.

— Ага. А поесть?

— Скоро.

И мы вновь пошли. Я не жалуюсь — спускаться намного легче, чем карабкаться вверх, но это уже приелось. Хотелось разнообразить нашу прогулку. Например, полетом до места и большим изысканным столом в мою честь или хотя бы парой — тройкой бутербродов (больших!) преподнесенных мне сочувствующим пилигримом. Из чудных грез меня вывел голос Фара.

— Ты займись костром, а я поищу съестное. — сказал, как отрезал и сразу же скрылся за камнями.

— «Займись костром». Хорошо ему говорить! Тут дров — то не найдешь. — ворчала я, собирая все, что по моему мнению должно гореть.

«Горючим» эта местность богата не была. Скалистая равнина наложила свой отпечаток — множество камней и мизер палочек да веточек. Мой желудок заливался на все голоса при каждом наклоне или пробежке за малочисленным топливом, уже не намекая, а предупреждая, что в таком состоянии мне в какие — либо засады лучше не соваться. Засада мне в ближайшее время не грозила, а вот голодный обморок был на подходе.