Миледи трех миров

Стали драконы цивилизованными. Как рассказал мне Фар (тихонечко, в сторонке), у драконов бы даже период, когда они пытались носить одежду. По специальным заказам и размерам тысячи портных денно и нощно шили огромные камзолы, брюки (?!) и даже обувь. Если дракон был очень аккуратным, то такой прикид у него мог сохраниться чуть более недели. А вот обычный дракон, был модником всего два — три дня, причем последний день, он уже ходил в тряпье, больше похожем на обноски бродяги, чем на костюм важного вельможи. Камзолы рвались от взмахов крыльев, брюки и обувь нещадно горели от огненного дыхания их носителя, а так же терлись при посадке.

Одумались драконы только тогда, когда спустили больше половины своего состояния на эту дорогую и дурацкую затею (которая длилась не больше года). К слову сказать, выглядели они в одежде… Ну, примерно как петух в рыцарских доспехах. В то время за глаза, над ними все только посмеивались. Разумно посчитав, что одежда им не требуется (сразу после подсчета убытков), а благородство и изящество у них с рождения и приукрашивания не требует, новшество с одеждой тут же отменили. Портные вздохнули спокойно. Нет, платили драконы конечно очень щедро, но видеть, во что превращается твой месячный труд за каких — то несколько дней… выше сил любого мастера. А драконы стали вновь жить непритязательной и незатейливой жизнью. Выращивали сады (наемный труд у них процветал во всю), разводили скот…

Сейчас драконы славятся своей преданностью дружбе, умением доводить все до конца и незыблемостью своего слова. Конкретно это селение, так же самым изысканным вином «Шелковое» и крепким хмелем «Вздох дракона». Кроме того, все, что делали и делают драконы, имеет прекрасный вид, отменное качество и пожизненную (естественно не драконью, а человеческую) гарантию.

Жизнь в селении бурлила. Никогда не видела столько драконов сразу! (Можно подумать я их по одиночке часто видела…). Это было так грандиозно и впечатляюще, что я невольно застыла на одном месте, опасаясь своим появлением отвлечь исполинов от своих дел и испортить идиллию. Драконы молча (они ведь переговаривались мыслью, как сказал мне Фар!), но четко и слажено, то исчезая в своих пещерах, то снова появляясь, что — то сооружали посредине плато. Некоторые драконы легко взмывали в небо (обалдеть просто!) и через небольшое время возвращались вновь с какой — нибудь поклажей.

Я чувствовала себя, как будто попала в далекое прошлое и стою здесь совершенно одна, среди доисторических рептилий — великанов, маленьким незаметным Гулливером. Меня переполнял дикий восторг от того, что эти драконы, в отличие от доисторических монстров вполне разумны и с ними можно спокойно разговаривать, не опасаясь стать отдельной строкой в обеденном меню. Это будоражило кровь и рождало смешанные чувства, когда черное вдруг становится белым, а злое — добрым. И Фар хотел лишить меня этого зрелища?!! Невероятно.

Фар дал мне время все рассмотреть и насладиться потоком переполнявших меня эмоций, а потом предложил «не заставлять хозяев ждать». Мы спустились с небольшого пригорка, на котором стояли и сразу оказались в опасности быть раздавленными.

Все драконы были так увлечены приготовлениями к нашему приходу, что чуть самих приглашенных и не растоптали. Они проносились мимо с приличной скоростью и мы едва успевали отпрыгнуть от их огромных лап или просто прислониться к какому — нибудь камню. Но всему есть придел. Когда очередной местный житель понесся на нас скоростным экспрессом, как и его собратья не собираясь смотреть под ноги, Фар не утерпел и громко рыкнул. То есть он воспользовался своим голосом на манер клаксона (наверное, в подобных условиях и был изобретен звуковой сигнал на транспорте). Подействовало. Нас наконец — то, заметили.

Среди драконов быстро пробежала какая — то волна и из их массы выступил наш недавний знакомый (точнее мой, нан то его давно уже знал). Торев, как всякий на его месте, приветствующий столь важных особ, вышел вперед и церемонно поклонился. Взмахнул лапой, открыл пасть и тут же захлопнул ее, задумчиво уставившись на меня и склонив голову набок. Он так смотрел на меня несколько о — очень длинных минут, а затем, когда с непониманием на него уже смотрела не только я, но и остальные драконы, он снова открыл пасть и с самым нормальным голосом (!) обратился к Фару.

— Послушай, я не знаю что ты там нарассказывал о нас Миледи, но разговаривать «мысленно» довольно неудобно, особенно если учесть, что сама Миледи так общаться не умеет. Поэтому ты Фар, дружище, меня извини, но я буду говорить на обычном языке.

Я удивленно взглянула на Фара, а тот (у — у–у, мымрик!) лишь криво усмехнулся и спокойно ответил Тореву.

— Сколько угодно! Миледи отлично понимает обычную речь, но разговаривает она на ней весьма специфически. Так что я не думаю, что будет складываться такая уж большая разница в общении. Мне все равно придется иногда переводить и тебе и ей некоторые слова.