Миледи трех миров

Как выяснилось, плана не было, но он быстро сформировался и был выдвинут на голосование, а потом сразу принят абсолютным числом голосов. В результате чего получился шикарный вечер, полный впечатлений и приятных минут. Во дворец я вернулась далеко за полночь.

И полетели чудные мгновения, веселые деньки. Правда, далеко они не улетели, в смысле деньки. Через две недели, возвращаясь в свою комнату, у дверей я встретила Фара. Странно, я только сейчас поняла, что не видела его все это время и даже не спохватилась!

— Совет узнал о твоих поздних прогулках. НЕ ОТ МЕНЯ! Он хочет с тобой поговорить. — серьезно сказал он, проходя за мной в комнату.

— Хорошо, завтра утром я к ним зайду. Побеседую. А сейчас, поддамся воле судьбы — пойду спать! — проговорила я сладко зевая, хотя мое сердце бешено колотилось, напрочь выбивая из меня сон.

— Совет ждет тебя прямо сейчас. — голос Фара не обещал мне от Совета ничего хорошего.

— Понятно. На выход с вещами. Допрос с пристрастием. Пытка раскаленным железом, окунание в кипяток и принуждение немедленно съесть головку горького лука (лук я терпеть не могла) — мрачно перечисляла я, шлепая к залу Совета, пытаясь приободриться. Немного помогло. Даже у Фара глаза стали повеселей.

Раскрыв двери в зал и, молвив грозным голосом «Кто спать здесь не дает юной девице?», я решительно шагнула внутрь логова Совета и сразу очутилась под расстрелом семи пар хмурых взглядов.

— Можно узнать, где вы были, Миледи? — сдвинутые при этом брови, явно намекали на невеселый предстоящий разговор, подтверждая мою догадку. Сами ведь знают, где я была! Но нет, надо покорчить из себя сердитого «папочку», волновавшегося за свою дочку, которая не предупредила, что задержится.

— Гуляла, любовалась ночными пейзажами, звезды считала. Как их много! Вы не поверите!

— Вы хотите высказать нам свое неуважение?

— Нет, почему же. Старикам везде у нас дорога, старикам везде у нас почет! — отчеканила я. — А вот вы абсолютно не хотите относиться с уважением к моему праву на личную жизнь!

Короче меня понесло. Я преподнесла им прекрасную возможность узнать меня поближе и познакомится с эмоционально нестабильной линией поведения, именуемую «скандал». Хотя, на самом деле никакого скандала не было. Я громко заявила Совету о том, что собираюсь замуж и за кого. Они сказали «нет». Я стала кричать, что вообще ухожу в свой мир и там буду делать все что захочу, без соглядатаев и нянек. На что они так же спокойно, как и прежде, напомнили, что я не могу уйти: Миледи — это не звание и не должность, которую можно бросить просто так, это — принадлежность, хочу я того или нет. К тому же Черный колдун не дремлет и все такое. В общем, провели со мной нравоучительную беседу на тему «Сознательность Миледи трех миров».

Вышла я из зала как побитая кошка и страшно злая. Фар ждал меня за дверью и, видя мое клокочущее настроение, попытался ободряюще улыбнуться. Не помогло. Я подошла к стене и побилась об нее головой (стук получился изумительный, я даже отвлеклась на пару секунд, чтобы посмотреть на предмет такого стука), проклиная тот день, когда… Ну, это все, что мне взбрело тогда в голову. Затем, поблагодарив Фара за поддержку, я отправилась к себе в комнату, решив ударить сном по мукам совести. В уме я уже продумала, что завтра одену на встречу с Сергом. Пожалуй, синее платье в голубой цветочек. Да, и не забыть взять яблок для оленей!

Еще несколько дней, точнее вечеров относительного затишья, я упорно гнала от себя разговор с Советом и готовилась сказать Сергу, кто я есть в этом мире и какие проблемы в связи с этим возникают. И то и другое мне удавалось плохо.

Наконец, собравшись с духом, когда летун выстругивал мне что — то (с огромным носом, длинным хвостом и перепончатыми крыльями) из деревянного бруска, я выпалила:

— Я — Миледи!

— Угу. — не глядя в мою сторону отреагировал он, ровняя хвост поделки.

— Эй, я — Миледи трех миров и все такое.

Серг неожиданно резанул себя по пальцу, сказал что — то там про экскременты диелго и поднял глаза.

— Прости, я не совсем расслышал. Что ты сказала?

— Я — Миледи. — повторила я тихо, смотря на его окровавленный палец. Надо же было ляпнуть под руку — не раньше не позднее!

— Подожди… На балу… Этот нан… Это Фаравул! Но, ты же — Миледи!..

— Ага, я об этом и говорю. А что, Миледи не в твоем вкусе?

— Нет. В смысле в моем. Не в этом дело! Черт! У меня же мелькала эта мысль!.. — он немного помолчал, опустив голову. Потом решительно взглянул на меня и спросил, — Ты знаешь, что мы не сможем быть вместе?