Читаем Милгрэм C. Подчинение авторитету Научный взгляд на власть и мораль полностью

ИСПЫТУЕМЫЙ (поворачиваясь в кресле): С этим человеком что-то случилось. (Поворачивается обратно.) Дальше. «Низкий — доллар, вырез, месяц, рисунок». (Снова поворачивается.) С этим человеком что-то случилось. Сэр, вам бы лучше проверить. Он не отвечает, и вообще ничего не слышно.

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Продолжайте. Продолжайте, пожалуйста.

ИСПЫТУЕМЫЙ: Вы берете на себя всю ответственность?

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Ответственность лежит на мне. Правильно. Пожалуйста, продолжайте.

(ИСПЫТУЕМЫЙ возвращается к списку и начинает зачитывать слова так быстро, как только может. Доходит до 450 вольт.)

ИСПЫТУЕМЫЙ: Ну вот.

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Продолжайте давать 450 вольт при каждом неправильном ответе. Продолжайте, пожалуйста.

ИСПЫТУЕМЫЙ: Так все вообще застопорилось!

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Пожалуйста, продолжайте. Следующее слово — «белый».

ИСПЫТУЕМЫЙ: Вам не кажется, что надо посмотреть, как он там? Пожалуйста.

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: После начала эксперимента это невозможно.

ИСПЫТУЕМЫЙ: Но что, если с человеком что-то случилось?

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Эксперимент требует, чтобы вы продолжали. Продолжайте, пожалуйста.

ИСПЫТУЕМЫЙ: А здоровье человека ничего не значит?

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Нравится это «ученику» или не нравится…

ИСПЫТУЕМЫЙ: Да может, он там вообще умер! (Указывает в сторону комнаты с «электрическим стулом».) В смысле, сэр, он же говорил, что не переносит электрических ударов. Не хочу быть грубым, но думаю, вам следует посмотреть на него. Все, что нужно сделать, это посмотреть на него. Все, что вам нужно сделать, это заглянуть за дверь. Я не получаю ответа и не слышу даже шума. Сэр, с этим человеком могло что-то случиться.

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Мы должны продолжать. Продолжайте, пожалуйста.

ИСПЫТУЕМЫЙ: Что продолжать? Давать 450 вольт?

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Правильно. Продолжайте. Следующее слово — «белый».

ИСПЫТУЕМЫЙ (теперь в бешеном темпе): «Белый — дым, конь, камень, дом». Ответ, пожалуйста. Ответ — «конь». 450 вольт. (Наносит удар током.) Следующее слово. «Сумка — краска, музыка, клоун, девочка». Ответ — «краска». 450 вольт. (Наносит удар током.) Следующее слово. «Короткое — предложение, кино…»

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР: Простите меня, «учитель». Нам придется остановить эксперимент.

В целом поведение испытуемого говорит само за себя, но стоит отметить несколько моментов. Во-первых, несмотря на свои многочисленные и взволнованные возражения, постоянное и последовательное несогласие, он продолжает наносить удары током по приказу экспериментатора. Получается, что действия идут вразрез со словами. Во-вторых, совершенно ясно, что этот человек не хочет причинять боль «ученику». Напротив, это дается ему тяжело, и обусловлено лишь его отношениями с экспериментатором. В-третьих, для него важен вопрос «ответственности». Испытуемый может продолжать (да и то после нескольких секунд колебания), лишь когда экспериментатор напрямую берет на себя ответственность. В-четвертых, показательна тональность его реплик. Хотя напряжение растет, он все время держится уважительно и почтительно. Возражения испытуемого выглядят уж слишком слабыми и не соответствующими тому, что происходит. Он думает, что убивает человека, а изъясняется так, словно присутствует на чаепитии.

Карен Донц, домохозяйка (в эксперименте 8)

Карен Донц описывает себя как сорокалетнюю домохозяйку, которая в последние шесть лет подрабатывала медсестрой. Замужем за водопроводчиком. Католичка, мать родом из Чехословакии. Говорит медленно и безучастно. В ее тоне звучит привычное смирение. Каждая фраза словно несет эмоциональный подтекст: «Я самый заурядный человек, не ожидайте от меня многого». Внешне напоминает Ширли Бут в фильме «Вернись, малышка Шеба».

В течение всего эксперимента нервничает.

После 225 вольт поворачивается к экспериментатору и говорит крайне нерешительным тоном, явно боясь обидеть: «Я не могу вот так легко нажать эту штуку».

Получив указание следовать процедуре, слушается без дальнейших комментариев. Однако прежде чем сделать разряд в 345 вольт указывает на табличку «Опасно» на генераторе.

Экспериментатор замечает, что удары током могут быть болезненными, но не приведут к долговременным повреждениям тканей. Она подчиняется со словами: «Я продолжу, если это не опасно». Сидит на краешке стула, а голос остается безучастным, даже когда она зачитывает слова. Когда от ученика уже не доносится ни звука, спрашивает: «Мне доходить до конца, сэр? Надеюсь, с ним ничего плохого не случилось».

Начинает что-то неслышно бормотать про себя. Когда экспериментатор велит ей продолжать опыт, используя разряд в 450 вольт, она задает вопрос тоном, в котором звучат одновременно беспокойство и смирение: «Сэр, а если с этим человеком что-то не так?»

Однако слушается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое историческая социология?
Что такое историческая социология?

В этой новаторской книге известный американский исторический социолог Ричард Лахман показывает, какую пользу могут извлечь для себя социологи, обращаясь в своих исследованиях к истории, и какие новые знания мы можем получить, помещая социальные отношения и события в исторический контекст. Автор описывает, как исторические социологи рассматривали истоки капитализма, революций, социальных движений, империй и государств, неравенства, гендера и культуры. Он стремится не столько предложить всестороннюю историю исторической социологии, сколько познакомить читателя с образцовыми работами в рамках этой дисциплины и показать, как историческая социология влияет на наше понимание условий формирования и изменения обществ.В своем превосходном и кратком обзоре исторической социологии Лахман блестяще показывает, чем же именно она занимается: трансформациями, создавшими мир, в котором мы живем. Лахман предлагает проницательное описание основных областей исследований, в которые исторические социологи внесли наибольший вклад. Эта книга будет полезна тем, кто пытается распространить подходы и вопросы, волнующие историческую социологию, на дисциплину в целом, кто хочет историзировать социологию, чтобы сделать ее более жизненной и обоснованной.— Энн Шола Орлофф,Северо-Западный университетОдин из важнейших участников «исторического поворота» в социальных науках конца XX века предлагает увлекательное погружение в дисциплину. Рассматривая образцовые работы в различных областях социологии, Лахман умело освещает различные вопросы, поиском ответов на которые занимается историческая социология. Написанная в яркой и увлекательной манере, книга «Что такое историческая социология?» необходима к прочтению не только для тех, кто интересуется <исторической> социологией.— Роберто Францози,Университет Эмори

Ричард Лахман

Обществознание, социология