Миля над землей

Я не позволяла себе думать о том, как сильно я по ней скучаю, но теперь, когда она здесь, я не могу с этим справиться. Когда Зандерс расстался со мной, я потеряла не только его, но и ее тоже.

Я наклоняюсь, чтобы оказаться на одном уровне с Рози, почесываю ее за ушами и делюсь всей любовью, которую не могла ей дать последние несколько недель.

– Рози, что ты здесь делаешь? – риторически спрашиваю я. И тут меня осеняет.

Я поднимаю глаза и вижу его, стоящего в дверном проеме.

Глядя на него, но не веря, что он здесь, медленно встаю. Он, как всегда, красив: свежая светлая стрижка, золотые украшения и идеально сидящая одежда. Карие глаза впились в мои, глядят на меня с другого конца комнаты, и моя грудь трепещет от этого непреклонного взгляда.

Толпа снаружи неистовствует, уровень шума почти оглушает. Камеры местных новостных станций работают, парочке из них удается проскользнуть вслед за Зандерсом внутрь, но я не замечаю никого, кроме Зандерса.

Я не могу поверить, что он сейчас здесь.

Шерил выскальзывает мимо меня из комнаты, а я продолжаю бездумно почесывать голову сидящей рядом Рози.

Мы с Зандерсом замираем, слишком долго смотрим друг другу в глаза, между нами повисает тишина.

Я сглатываю:

– Ты следишь за мной?

По его телу пробегает легкий смешок.

– Стиви, детка, ты даже не представляешь, как внимательно.

Наши одинаковые улыбки снимают напряжение в комнате, но тут его брови беспокойно хмурятся, а глаза умоляюще смотрят в мои.

– Ты меня любишь?

Вопрос застает меня врасплох настолько, что я лишаюсь дара речи. Он знает, что я люблю его, но я не ожидала, что он спросит настолько прямо. Хотя это Зандерс. Я всегда должна ожидать прямоты.

– Потому что я люблю тебя, Стиви.

Что?

– Я всегда любил тебя. В то время я просто не знал, что это так. Я никогда никого не любил, и никто никогда не любил меня так, как ты. – Он делает паузу, чтобы глубоко вздохнуть. – Возможно, ты отказалась от меня, Ви, и если это так, я тебя не виню, но я не могу позволить этому закончиться, не сказав тебе, как сильно я, черт возьми, люблю тебя.

Это происходит на самом деле? У меня пересохло в горле, пересохло во рту, а сердце колотится быстрее, чем следовало бы. Слова, которые, как я была убеждена, я никогда от него не услышу, теперь свободно слетают с его губ.

– Самой большой ошибкой, которую я когда-либо совершал, было позволить тебе уйти. Я говорил себе, что делаю это, чтобы защитить тебя, но я сам был напуган. Никто и никогда не любил меня настолько, чтобы остаться рядом, и я устал от того, что меня бросают, поэтому я сделал это раньше, чем смогла бы сделать ты. Но, Стиви, не прошло и секунды, чтобы я не пожалел об этом решении. Ты – лучшее, что когда-либо случалось со мной. Так будет всегда.

Зандерс выглядит так беззащитно, стоя напротив меня в другом конце комнаты, камеры снимают его искренние слова, но я продолжаю потрясенно молчать.

Его горло вздрагивает в глубоком глотке, и он продолжает:

– Я думал, что самым страшным будет потерять «Чикаго», потерять своих поклонников, но я ошибался. Самое страшное – потерять тебя. Все это время я считал, что мне нужен целый город, чтобы любить меня, но реальность такова, что мне нужен только один человек. Мне нужно, чтобы ты любила меня. Ты всегда была моей избранницей, Ви, и я на мгновение упустил это из виду, но обещаю, тебе больше никогда не придется сомневаться в своем месте в моей жизни.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но он не дает мне.

– Если ты хочешь уехать в Сиэтл, я приложу все усилия, чтобы играть в Сиэтле. Если ты хочешь переехать куда-нибудь еще, тогда я тоже перееду. – Он тяжело вздыхает. – Стиви, детка, я последую за тобой куда угодно.

Прежде чем я успеваю вмешаться, он лихорадочно продолжает:

– Раньше мне нравилась жизнь в разъездах, потому что так я на мгновение мог забыть, что дома у меня никого нет. Но единственная причина, по которой мне нравилось путешествовать в этом сезоне, – то, что ты была со мной. Со мной была лучшая часть моего дома. Я влюбился в тебя, когда мы были в миле над землей.

– В милях, – наконец перебиваю я.

– Что?

– В милях. В семи с лишним милях над землей.

Его губы растягиваются в улыбке, но он сдерживает ее.

– Милая, – он закрывает глаза с притворным разочарованием. – Я тут вроде как не развлекаюсь.

Моя грудь вздымается в беззвучном смехе.

– Прости. Пожалуйста, продолжай. – Я подтверждаю просьбу жестом.

– Спасибо. – Его губы сжимаются в жесткую линию, но он явно повеселел. – Итак, что я говорил. Я влюбился в тебя, когда мы были в милях над землей, и я умоляю тебя о взаимности.

Мое лицо смягчается в понимании.

– Я верю тебе, Стиви. Обещаю, что буду верить. Что бы ты ни сказала, я буду верить тебе. – Он делает паузу. – Ты еще любишь меня?

Между нами повисает минута молчания и нерешительности. Глаза Зандерса умоляют меня о взаимности, и как я могу не любить его? Я никогда и не переставала его любить. Я просто хотела, чтобы он мне это позволил.

И теперь он не только позволяет мне его любить, но и просит меня об этом.