Милитант

– А из чего вы их готовите? – интересуюсь я, наконец набравшись смелости хоть что-то сказать.

– Я не выдаю своих секретов. – Старушка хитро улыбается, подмигнув мне.

Издаю чуть слышный смешок, но всё же благодарю женщину за её вкусный подарок. Гарри протягивает деньги, которые миссис Майер явно не хочет брать.

– Мне это не нужно, мальчик мой, – упрямо говорит она, отодвигая руку парня.

– Я не могу просто так взять пирожные и уйти. Возьмите.

– Нет, можешь. За эти долгие годы ты стал для меня очень родным, а разве я должна брать деньги от родного человека?

– Вы должны взять.

– Не должна. Иди, Гарри.

– У меня достаточно денег, чтобы купить у вас эти чёртовы пирожные. Миссис Майер, возьмите. Вам они нужны.

Женщина вдруг замолкает и направляет свои голубые глаза на Гарри. Она грустно улыбается, старается сохранять прежнее состояние, но в зрачках отражается печаль. Такая резкая смена будит во мне любопытство и обеспокоенность одновременно.

– Мне не нужны деньги, Гарри. Они не приносят мне никакого счастья. Я довольна тем, что у меня уже есть. Я лишь хочу поскорее к нему отправиться. – Она поднимает взор на небо и смотрит туда с невероятной любовью. – Он меня уже заждался.

Парень молчит. Я не могу видеть его эмоции, так как он стоит ко мне спиной, но я могу слышать, как его дыхание перехватывает. В воздухе повисает такое напряжённое ощущение, такой мрачное… Догадки насчёт происходящего не заставляют себя долго ждать – скорее всего, миссис Майер говорит о своём умершем муже. Или брате… Или о ком-то другом. О ком-то очень близком и важном. Внутри меня что-то содрогается от столь грустных мыслей.

– До свидания, миссис Майер, – наконец говорит Гарри спокойным голосом. – Спасибо за всё.

В этом предложении чувствуется нотка скорби и… прощания? Я стою как дурочка, не способная разобраться в происходящем, но чувствую, что напряжение развивается.

– Пока, Гарри. Удачи тебе во всём.

И окошко закрывается.

* * *

Тишина леса такая спокойная и умиротворяющая. Я слышу лишь звук собственного сердцебиения и шелест опавших с деревьев листьев под ногами. Ночное небо темнеет ещё больше от надвигающейся грозы – облака прикрывают луну, и всё вокруг погружается в ещё больший мрак. Я откусываю небольшой кусочек от пирожного, стараясь насладиться этим вкусом как можно дольше. Оно действительно потрясающее. Нигде прежде я не пробовала ничего подобного, хоть за всю жизнь успела съесть не мало самых различных сладостей, которыми меня угощал папа. Я поворачиваюсь к Гарри, который идёт рядом со мной, полностью погружённый в свои мысли. Не хочется его тревожить, но мне придётся, если не хочется всю дорогу вот так молчать.

– Кто это? Это твоя бабушка?

Парень словно резко выныривает из потока мыслей и вспоминает о моём существовании.

– Нет, – качает головой он, – но она очень близкий друг нашей семьи… А точнее, близкий друг моей мамы.

– Правда? Расскажешь подробнее?

– Почему же нет?.. Миссис Майер жила здесь со своим мужем. Однажды моя мама прогуливалась по этим местам. Хотела побыть наедине с собой, подумать, отдохнуть от суеты города… Она была беременна мной. И когда она проходила здесь, на неё напали. Пара мужчин хотели отобрать все её деньги, угрожали ей… Но ей повезло, так как рядом жила семья. Муж миссис Майер как раз выходил в лес, чтобы словить оленя, так как тогда только открылся сезон охоты, и он заметил маму, что пыталась бежать. Её схватили за волосы и пытались силой забрать все драгоценности с шеи, ушей, из сумки. Мистер Майер выстрелил в воздух, напугав ублюдков, и те тут же скрылись. Он спас мою маму. И меня вместе с ней. Он пригласил её – напуганную и истощённую – в дом, где миссис Майер хорошо о ней позаботилась и помогла вернуть обратно домой. С тех самых пор моя семья очень благодарна им. Мы часто посылали им деньги в виде помощи, но после того, как мистера Майера не стало… Она просто отказывается брать какие-либо деньги. В прочем, ты только что сама всё видела…

Его рассказ предстаёт передо мной удивительными картинками. Кадрами из голливудской мелодрамы. История, услышанная из его уст, собирается передо мной в красивую фреску, стоящую не мало денег.

– Так… трогательно… – Я расплываюсь в широкой улыбке. – Вы с мамой, наверное, частенько вспоминаете эту историю?

В миг глаза Гарри чернеют, лицо сменяется – вижу горечь, печаль и тоску.

– Вспоминали… Она умерла несколько лет назад.

Его голос пронзает острая боль. Слышу в нём столько отчаяния, что сердце сжимается в тугой комочек.

– Прости, – шепчу я, испытывая при этом столько вины, словно я действительно сделала что-то поистине ужасное.

Вновь тишина. Запах леса смешался с моим сочувствием, а небо издало звонкий гром. Дождь вот-вот пойдёт, а я лишь в лёгком платье.

– Ты можешь промокнуть. – Гарри снимает свою кожаную куртку и кидает мне на плечи. – Простуда – не самое приятное, чем можно заболеть.

От его заботы хочется умиляться, но момент не совсем подходящий, поэтому я лишь благодарно киваю головой.