Милицейские были

Пантелей перешел в дом к Вере, как говорили в селе, «пристал в приймы», и вот уже почти двадцать лет жили в мире и согласии. Может быть, только и огорчений было для него, что теща его Агриппина проявляла непомерную жадность. «Люди вон зерно домой носят, сеном запаслись, бурячок в погребах водится, а ты все без ничего домой приходишь», — упрекала она зятя. А когда он купил ружье и стал охотником, ворчливая старуха и из этого хотела иметь прибыль для дома. «Архип вон приволок из лесу дикого кабана центнер весом, на зиму мяса заготовил, а ты зря бродишь».

Когда же Пантелей тайно убил в лесу косулю, старуха приговаривала: «Если дома кормить, какие затраты, а тут тебе задаром на зиму солонинка будет». С этой косули все и началось. Стал Пантелей тайно похаживать в лес, выслеживая козочек, диких кабанов, а когда этого показалось уже мало, решил убить лося. «Сразу полтонны мяса. Если вдвоем убить его, то по 200–300 килограммов, целое состояние», — думал он. Так незаметно втянулся Пантелей в запрещенную охоту и стал отъявленным браконьером. Он уже не раз встречал в лесу лосей, но стрелять по таким великанам не насмеливался. Сдерживала его не совесть, ее уже у него не было; боялся он, что один с такой большой добычей не справится. Поэтому он и пригласил на очередную тайную охоту своего друга.

Мечта браконьера осуществилась. В доме появилась лосятина. Теща засолила целую бочку мяса. Казалось бы, цель достигнута. Даже старуха повеселела. На ее всегда недовольном лице появилась улыбка. Она стала обходительней с зятем, больше его не упрекала. Сама по утрам угощала его блинчиками со сметаной, как бывало в первые дни женитьбы на ее дочери. Ценила теща своего зятя за то, что он приносил в дом охотничьи трофеи, обеспечивал семью мясом. И, конечно же, никогда она не задумывалась над тем, а что же на душе у зятя.

Все началось с того самого времени, когда он под покровом ночи принес домой половину туши лося. Дома он оценил все, что произошло в лесу, и первое, что он сделал, — напился до умопомрачения. До самого утра бредил, бросался к окну, падал, кричал: «Не стреляйте!» «Я не убийца!» В эту тяжелую ночь Вера поняла, что с мужем произошло что-то серьезное и страшное. А через два дня, когда по селу поползли слухи об исчезновении лесника, она догадалась, что причиной тому был ее Пантелей.

Вера сразу сникла, притихла, избегала встреч с людьми, и с каждым днем все больше мрачнело, бледнело ее лицо. Жила она в страхе, с тревогой смотрела на свою дочь. Дочка видела, как опустился ее отец, стал нелюдимым и грубым сквернословом, обзывавшим разными словами бабушку, которая теперь избегала встреч с зятем. Не все понимала девочка, но она чувствовала, что в дом ввалилась какая-то беда.

По этим изменениям в семье и заподозрил старик Федотыч, что Пантелей что-то сделал с лесником, подозревал, по не хотел этому верить. А когда своими глазами увидел откопанный в лесу труп Бурды, то сразу и рассказал свои предположения.

Участковый инспектор Олейник появился в семье Пантелея рано утром. Архиповна возилась у печки и, как только увидела в дверях милиционера, уронила сковородку с блинами, отвернулась. Девочка, собиравшая книги в ученическую сумку, шмыгнула в другую комнату. Вера вздрогнула, перерезала пополам картошку, которую чистила над чугунком, уставилась открытыми круглыми глазами на участкового да так и окаменела. На приветствия участкового никто не ответил. Обстановка растерянности и безмолвия, может быть, длилась бы долго, но из другой комнаты вышел сам Пантелей. Видимо, ему сказала дочка о появлении в доме участкового. Пантелей на ходу застегивал рубашку, пятерней расчесывал волосы на голове. Он старался держаться спокойным. Видно, давно к этой встрече готовился.

— Значит, милиция?

— Да, Пантелей, сам знаешь, давно тебе нужно в милицию. Да и не только тебе, — сказал Олейник.

— Не трогайте Федьку, не виноват он. Я стрелял… — Пантелей сел на табурет, зажал дрожащие руки между коленями. Жена всхлипнула, заплакала. Засопела и теща, языком облизывая слезы с верхней губы.

— Ты стрелял? А он, Федька, что же делал? Зачем такого юнца взял с собой?

Молодого сельского тракториста Федьку участковый знал. Он ему два года тому назад выписывал в райотделе милиции разрешение на покупку ружья. Слишком уж тянулся он к этому занятию. Еще юношей с отцом часто ходил на охоту, а как только исполнилось восемнадцать, сразу купил себе повое ружье. Охотился он в степи, и никто не замечал, чтобы Федька когда-либо нарушал правила охоты. А тут сразу открылось такое, что участковый не поверил услышанному.

— С тобой Федька был, ты правду говоришь?

— Он, Федька, уговорил убить лося — и убили. А тут такое… Понимаешь, убили, и я сам испугался, весь дрожу, в груди все застыло. Животное дергается, еще живое, а над головой, как гром среди ясного неба: «Вы что делаете?» Опомнился, когда свалил лесника. Как стрелял, не могу сообразить. Ну, а дальше… в общем прятали концы…

— А говоришь, Федька не виноват.