Милицейские истории

А вот другой опер, из соседнего города, тоже играл в героя. Была обнаружена барсетка на пляже, предполагалось — со взрывным устройством внутри. Подвыпивший герой милиционер помахал руками по сторонам, давая понять, чтоб пропустили и разошлись, открыл барсетку, дабы побыстрее закончить это, по его мнению, шоу и излишнюю бдительность… Хлопок — и кисть руки опера была оторвана. Как там говорят: «Пальцы на станке теряет молодой столяр и старый. Первый от отсутствия опыта, а второй от чрезмерной самоуверенности».

И несмотря на все эти случаи в памяти Когалымова, находясь у неразорвавшейся ржавой гранаты, он по телефону слушал дежурного:

— Саш, я тебя прошу, выкинь её куда-нибудь! Напиши, что это кусок железа был, консервная банка. Я позвонил в область, сапёры будут не раньше чем через сутки, а это значит оцепление ставить, а где я людей возьму? По-братски!

— Хорошо, что-нибудь придумаем, Андреич, — согласился Когалымов.

С людей взяты были объяснения о том, что это кусок железа, про гранату им померещилось в темноте, но за бдительность — спасибо. А дальше Когалымов решил, что в кусты её выкидывать опасно, слышал, что может сдетонировать, но мало в это верил. Недалеко была река, он взял гранату в руки и сел в патрульный автомобиль доставившего его на место происшествия экипажа. Коллеги как-то насторожились, всю дорогу молчали, ехали аккуратно. Когалымов проводил инструктаж:

— Значит так, я её сейчас брошу в речку, вода в неё попадёт, она промокнет, не рванёт, её течением унесёт далеко. Единственно, при ударе о воду она может шарахнуть. Если так произойдёт, легенда такая: мы ехали с выезда, услышали взрыв, подъехали к реке, но никого не увидели, понятно? Даже если нас кто-то заметит, мы вот мимо проезжали и подъехали. Ага?

— Ага, — согласились коллеги.

Бросок был хорошим, взрыва не было. Радость, что граната в руке не взорвалась, дежурный счастлив, все довольны. Когалымов как был дураком без инстинкта самосохранения, так и остался. Или он всегда боялся показать, что боится? Некая грань с героизмом.

Позже был снова риск взорваться, но уже по причине бюрократических проволочек в полиции. А именно. Забулдыга в лесу находит гранату времён ВОВ. Невезучий настолько, что рядом проезжал экипаж патрульно-постовой службы, и, естественно, бедолага заинтересовал сотрудников. После досмотра жулика обнаружена граната. Нашёл, говорит забулдыга. Возбудили уголовное дело, гранату изъяли протоколом осмотра. Материал вместе с вещдоками оказался на столе Когалымова — возбуждайся! Гражданину на первый раз светит условное наказание. Теперь гранату на экспертизу полагается отправить. Так и сделано, соблюдены все бюрократические особенности: неразорвавшаяся еще тогда, году в 1943, граната отправляется с сотрудником в область (такие экспертизы из-за нехватки кадров делаются только там). Эксперт выясняет, что граната очень опасная, рвануть может в любой момент, поэтому исследованию не подлежит. С резолюцией на сопроводительном письме граната возвращается обратно. Её надо уничтожить при помощи сапёров, а сделать это полагается в их районе, откуда привезли гранату, заказав предварительно специально обученных людей. Гранату везут назад, кладут на стол Когалымова, объясняют ситуацию: «Эксперт сказал — рванёт в любой момент. А то, что мы её туда-сюда таскаем, никого не волнует. Бывай, я пошёл».

И вот настал день уничтожения обнаруженной гранаты, местный эксперт подключился к этому «громкому» делу. При перевозке на машине Когалымова гранаты в лес вместе с сапёрами эксперт в багажнике начал раскладывать чуть ли не подушечки, чтобы она себя, граната, чувствовала хорошо и не вздумала прогреметь. Когалымов пессимистически и недоверчиво взглянул на эксперта:

— Ты чего боишься? Её возят тут взад-вперёд уже неделю!

— Саша! Ты что, не понимаешь? Она действительно может рвануть в любое время. Вот смотри, видишь коррозию (ржавчину)? — разъяснял простые истины опытный эксперт.

— Ну вижу, — глупо бормотал Когалымов.

— Там внутри есть запал. По причине того, что эта ржавчина на стенках может, так сказать, повредить корпус ещё сильнее, пропустив внутрь гранаты кислород, — а там порох! — она может моментально рвануть! Так что такие гранаты, ржавые, как раз самые опасные!

Когалымов ехал аккуратно, вспоминая свою глупую выходку с недавней гранатой, «схоронившейся» в реке. Приехали в лес, сапёры прикрутили к ней тротил. Все в кусты, бахнули, осколки гранаты были собраны в качестве вещественного доказательства по делу. Вот такие «громкие» дела доставались Когалымову. Тогда он для себя решил: «Больше никакого героизма с гранатами».

Были и дела, в которых снова принимали участие сильные мира сего, то есть со связями. Направить таких в суд крайне затруднительно. Уголовное дело — это как складный рассказ, подразумевается, что все стороны конфликта повествуют одну и ту же историю, каждый со своей стороны, но всё должно сходиться: количество ударов, место и время действия, сумма похищенного, произносимые слова.