Миллениум

Воздух, ещё минуту назад безмятежный и чистый, наполнился беспокойным коричневым цветом, блестевший радостью день превратился в пасмурный вечер, взволнованный и неприветливый. Это было необычно. Людмила успела полюбить ташкентские вечера. Ей нравилось наблюдать, как настырные лучи заходящего солнца изо всех сил цепляются за крыши домов и заглядывают в окна, пытаясь пробить густые синие сумерки; но то, что она видела сейчас, было далеко от мирного угасания жаркого дня. Приближалось что-то страшное. Может быть, песчаная буря? Солнце пропало, а горизонт закрылся шторкой, словно кто-то сыпал грязным песком; всё было в одном, коричнево-оранжевом цвете, всё затаилось и наполнилось ожиданием неизвестного. Тревожная стена, маячившая вдалеке, на краю неба, делалась всё ближе и ближе.