Миллениум (СИ)

Гвала лежал на постели без движения. Его исхудавшее лицо приобрело неестественный серый цвет с какими-то синевато-красными подтёками. Глаза закрыты, дыхание прерывистое. У изголовья сидела жена вождя, держа его за руку. Взгляд женщины неотрывно смотрел на лицо мужа, будто она надеялась, что он вот-вот должен очнуться. В царящей в доме темноте Стефан не сразу разглядел ещё одного участника этой немой сцены. Амади, жестокий и коварный шаман племени, славящийся своей ненавистью к белокожим. Фактически, второй по важности (после вождя) человек, а может даже и первый. По слухам он лично убил и съел ардарских миссионеров, приплывших с Большой земли несколько лет назад. Все боялись и сторонились шамана как огня, чтобы не стать жертвой его проклятия. Амади стучал в бубен и издавал низкий горловой звук - то ли хотел исцелить вождя своим колдовством, то ли ещё быстрее загнать в могилу. Когда Стефан приблизился к постели больного, шаман неохотно вышел из транса и повернулся к священнику.

- Гвала пама па сита нах ри ка ур! - довольно агрессивно произнёс шаман на местном наречии. Смысл его слов остался не ясен. - Арх на мака вар дор нах!

- Простите, но я не понимаю, - кротко ответил Стефан. - Я пришёл справиться о здоровье Великого вождя и помолиться за его выздоровление.

- Сын собаки! Смерть! Смерть! - выкрикнув эти слова прямо в лицо священнику, Амади вышел из дома, бряцая своими костяными амулетами. Видимо, знание языка Ардарии у него ограничивалось парой ругательств.

Стефан молча стерпел поведение шамана и взглядом спросил разрешения присесть у постели Гвалы.

- Белый человек, ты помогать? - спросила молчавшая до этого Каджиса.

- Помогать, - мягко улыбнулся старик.

Он коснулся ладонью покрытого испариной лба вождя. Гвала невнятно застонал и дёрнулся на постели, по-прежнему не приходя в сознание. Плохо дело. Стефан прикрыл глаза и стал молиться. Он решил для себя, что не уйдёт отсюда, пока не получит ответ. Время шло, но хворь и не думала отступать. На душе у священника становилось всё неспокойнее. Внезапно, словно молния, его разум озарило видение. Он увидел тропу из деревни, уходящую в лес. Какая-то сила стремительно понесла его через чащу, пока взору не открылась небольшая полянка и увитая плющом лачуга на ней. И в тот же миг священник был возвращён в реальность. Стефан потряс головой и постарался унять участившееся дыхание. Это было так реально! Как в тот раз, когда ему было дано повеление найти Робина. Это очередной знак свыше, никак не иначе.

- Дом в глубине леса... - произнёс Стефан. - Вы знаете, что там?

- Лесная ведьма, - ответила жена вождя, округлив глаза. - Не ходить. Никто не ходить.

- Первый раз о ней слышу за всё время здесь. Госпожа, расскажите мне об этой ведьме.

Но Каджиса лишь затараторила что-то на местном, и священник понял, что толку из этого не выйдет. Откланявшись, он покинул дом. Господь не зря показал ему обитель лесной ведьмы. Может, это она наслала недуг на вождя? По своей прошлой жизни Стефан имел богатый опыт общения с ведьмами. И ему крайне не хотелось вытаскивать эти воспоминания наружу. Тем не менее, он не может оставаться в стороне после увиденного. Коротко помолившись, священник поправил фальшион и выдвинулся в путь.

Нужно успеть обернуться до темноты. Ночью джунгли становятся чрезвычайно опасны, когда на охоту выходят ночные хищники. Но и в дневное время есть чего опасаться. Змеи, ядовитые пауки, плотоядные растения... С местной фауной Стефан познакомился достаточно скоро - с дерева на него бросилась гигантских размеров многоножка. Остро отточенная сталь не подвела, оставив разрубленную тварь биться на земле в агонии. Повстречались также старику ярко-зелёная змея и пятнистого окраса зверь, столкновения с которыми удалось избежать лишь чудом. Священник шёл по внутреннему чутью, да и тропа была отчётливой - не заблудишься. Вдоволь натерпевшись страхов и утомившись от ходьбы, он наконец нашёл искомое. Просторная поляна посреди девственного леса выглядела точь-в-точь как в видении. Где-то неподалёку раздавался шум текущей воды - может, водопад, а может, река с очень стремительным течением. Стефан с осторожностью приблизился к покрытой зеленью хижине. Она выглядела совсем заброшенной, будто хозяева покинули её много лет назад. Ни окон, ни дверей не было, пустые проёмы прикрывала свисающая сверху растительность. По-прежнему не выпуская фальшион из рук, священник аккуратно поддел клинком лозу и заглянул внутрь дома. В темноте особо ничего разглядеть не удалось, лишь то, что дом действительно пуст. Неужели всё зря, и он пошёл по ложному следу?

- Не меня ли ищешь?

Этот мелодичный женский голос, прозвучавший из-за спины, заставил Стефана резко обернуться. Перед ним предстала стройная девушка поразительной красоты с длинными, до пояса, золотистого цвета волосами. Одета она была в лёгкие полупрозрачные одежды, поверх которых возлежало подобие плаща, свитого из лозы. Обуви девушка не носила. Всё бы ничего, если бы не её глаза. Ярко-зелёные, миндалевидные, с вертикальным зрачком, как у кошки.