Millennium

– Назад! – оторвалась от изучения своих потерь Зайцева. – Моторова! – замахала она руками.

Алена пришла в себя, когда почва под ней чавкнула и пошла вниз – она тоже шагала по трясине, не замечая этого.

– Королев! Держись!

Аня почти доползла до мальчишек, заранее вытягивая черную от грязи руку. Кривой кинул себя вперед, стал размахиваться, пытаясь уцепиться за Моторову. Королев тоже дернулся.

Алена побежала, чувствуя, что с каждый шагом ее все сильнее утягивает вниз, что ноги становятся все неподъемней. Нет, не успеет, уйдет в болото с головой раньше, чем доберется до подопечных.

– Стой!

Крик накрыл болото. И было уже непонятно, кто кричит и зачем. Потому что стоять и вертеть головой нельзя, ни в коем случае нельзя!

– Королев!

Кривой карабкался по распластавшейся в грязи Ане, а она все тянула и тянула руки к Лешке. Он зачем-то махал в ее сторону кулаками.

Алена споткнулась о кочку и упала в мутную воду. Нога провалилась, и вытащить ее уже не было сил. Вожатая откинулась на спину, почувствовала, как холодная вода быстро забирается под одежду, леденит спину, касается волос, разгоняет перепуганные мурашки, и заплакала. Все бесполезно. Этот мир ничего не спасет. Никакая любовь! Ее и правда нет. А если она приходит, то приносит беды, страдания и отчаяние. А когда уходит одна, следом за ней тут же заявляется другая, ворошит в груди горячей кочергой, выковыривает сердце, которое и так осталось с горошину.

Болото продолжало жить своей жизнью – чавкало и хлюпало.

Алена приподнялась на локте, и ей показалось, что все рассказы Матвея тут и осуществились. Они прилетели. Через сорок четыре года…

К ней шли инопланетяне. Уродливые, огромные, с перекошенными головами, с мерзкими оскалами на лицах. В прошлый раз забрали Гагарина. Кого теперь? Алену? Она-то им зачем?

Слезы смыли картинку действительности, горло перехватил спазм.

– Ты только не дергайся!

Алену что-то резко обхватило под грудью и больно потянуло вверх. Она уцепилась за это что-то. Под пальцами оказалась ткань.

Открыла глаза. Матвей отполз от нее на расстояние вытянутой руки и резко придвинул к себе, держа за сведенные концы майку, которой была обмотана Алена. Еще два рывка, и они оба – в безопасности.

А чуть в стороне, по краю болота, брели три инопланетянина. Ссутулившиеся, свесив от усталости руки, с опущенными грязными головами. Как только под ногами оказалась твердая земля, Аня присела на первую же кочку, а Королев с Кривым, машинально переставляя ноги, побрели дальше.

– Больная! – подскочила к Моторовой Зайцева. – На всю голову! – орала она своим хриплым голосом. – Ты же могла утонуть.

Аня блаженно улыбалась. От слабости ее вело из стороны в сторону. Она пару раз качнулась и, не удержавшись, завалилась на землю. Повернула перепачканное лицо к небу. Какое оно было… тихое.

Но тут на фоне неба появилось хмурое лицо лучшей подруги.

– Ну и чего ты тут валяешься? Дура! Круглая!

– Не шуми, – прошептала Аня и чуть подвинулась, чтобы вновь видеть небо. Теперь оно было просто голубое, слегка выгоревшее от солнца, перечеркнутое спешными перелетами стрижей, белая бровка – след от самолета – встала удивленным домиком.

– Ну и что ты доказала? – злилась Ирка, не умевшая и не желавшая никого любить. – Он к тебе все равно не вернется.

– Ну и пусть.

Анина улыбка стала шире. Болотная грязь на лице высыхала, от движения губ и щек некрасиво трескалась.

– Главное, что его люблю я.

– А ему на тебя плевать! – лила свой яд Зайцева.

– Ты знаешь, любовь ведь никуда не девается. Если она была, значит, она и сейчас есть.

– Нет никакой любви! – заорала Ирка, желая из последних сил доказать что-то. – Нет! А вот утонуть ты могла!

– Не могла. – Анин голос стал тонким, невесомым. – Я и не собиралась этого делать.

– Ну ты… совсем, – аргументы у Зайцевой закончились.

– Ира, – медленно подошел к ним Кривонос.

Подошел осторожно, спрятав руки за спину. Таким тихим и пришибленным он никогда еще не был.

– Да отстаньте вы от меня! – взорвалась Зайцева, взмахнула руками и побежала прочь. Туда, где собирался отряд. Остановилась, словно на кочку налетела. Быстро повернулась: – А ты, Юрец, в первую очередь пошел на фиг!

И снова побежала. Чтобы в движении распылить свое раздражение и злобу на окружающих ее людей.

– Ты жива? – грустно спросил Юрка, глядя на улыбавшуюся Моторову.

– Мне хорошо, – пропела Аня и закрыла глаза.

Мир теперь был полон звуков. Ярких. Они наводняли все вокруг – звук солнца, лившего на землю свет, шорох крыльев далеких стрижей, звон идущего где-то дождя.

– Ну ты, это… – Юрка искал слова. – Круто там, короче.

Он кивнул на болото, которое отсюда, с берега уже не выглядело таким опасным. Всего каких-нибудь метров сто. В две секунды перебежать можно. Воды в нем вроде бы не так уж и много.

Аня ухмыльнулась, не открывая глаз. Круто – это жить, а все остальное – составляющее.

Алена сидела, тяжело привалившись к широкому плечу Матвея, и бездумно водила по его ладони пальцем.

– Ну что, милая моя, – ровным голосом спросил напарник, – пришла в себя?