Миллиард долларов наличными

— Это билет на поезд Тегеран — Москва, вышедший из Тегерана позавчера днем и прибывший в Москву час назад. Билет настоящий, он был использован настоящим пассажиром, иранцем, который, оставив билет проводникам, сошел с поезда и вряд ли когда-нибудь об этом билете вспомнит. На фарси здесь написано, что билет продан в четвертое купе двенадцатого вагона поезда, который пришел сегодня в Москву в 12.10 дня. Купе двухместное, вместе с вами в этом купе ехал очень старый больной человек, иранец, вы с ним практически не разговаривали, не знаете ни его имени, ни кто он. Проводниками в двенадцатом вагоне работает супружеская пара, его зовут Амран, ее — Надия, ему тридцать лет, ей двадцать пять. Они подтвердят, что в этом купе именно в это время ехали вы. На всякий случай Джабир по моей просьбе сделал несколько снимков этого поезда, вагона и купе, вот, держите. — Тофик протянул пачку фотографий и бумажку. — Здесь также фото Амрана и Надии. На бумажке написано все, что я вам сейчас сказал, чтобы вы не забыли. В том числе сколько стоит билет, в каких кассах на вокзале в Тегеране такой билет можно купить и так далее. Какие-нибудь вопросы есть?

— Тофик, большое спасибо. Вопросов нет.

— У вас усталый вид.

— Все еще не могу оправиться от похода.

— Вас подвезти куда-нибудь?

— Нет, спасибо.

Выйдя из квартиры Тофика и спустившись вниз, Лапик остановился. Он-то знал, что его усталый вид объясняется тем, что предыдущие день и ночь он провел на берегу озера Сенеж, закутавшись в купленный в спортивном магазине спальный мешок. Питаться все это время ему приходилось тем, что продавалось в магазине местного сельпо. Конечно, в Москве у него было полно знакомых, у которых он мог переночевать, но он все же решил не подвергать себя лишнему риску.

Взяв такси, попросил довезти его до Арбата.

Выйдя у кинотеатра «Художественный», подошел к телефону-автомату, набрал номер. Это был номер контр-адмирала Окунева, начальника криптографического отдела Главмор-штаба, всегда к нему благоволившего. Ответила секретарша:

— Вас слушают?

— Простите, я хотел бы поговорить с Геннадием Андреевичем Окуневым.

— С Геннадием Андреевичем? А кто его спрашивает?

— Скажите, с ним срочно хочет поговорить старший криптограф крейсера «Хаджибей», капитан третьего ранга Лапик.

— Капитан третьего ранга Лапик? — Ему показалось, голос секретарши чуть изменился. — Вообще-то Геннадий Андреевич сейчас очень занят. Но я попробую.

— Спасибо.

Примерно через минуту в трубке раздался густой бас:

— Слушаю?

— Товарищ контр-адмирал, разрешите доложить… Докладывает старший криптограф крейсера «Хаджибей», капитан третьего ранга Лапик.

— Слушаю вас, капитан третьего ранга.

— Товарищ контр-адмирал, я только что с поезда. Мне пришлось покинуть крейсер ввиду чрезвычайных обстоятельств. Подвергались опасности корабельные докумены, в том числе коды и шифры. Мне удалось их спасти, сохранить и привезти в Москву. Прошу разрешения явиться в Главморштаб и сдать документы под расписку.

— Подождите… Вы меня немного озадачили. Вы что, добирались до Москвы своим ходом?

— Так точно, товарищ контр-адмирал.

— Понятно. Говорите, все документы с вами?

— Так точно, товарищ контр-адмирал. Все документы со мной.

— Где вы находитесь в настоящий момент?

— На Арбатской площади, возле кинотеатра «Художественный».

— Так… Дайте подумать… Хорошо. Подходите к бюро пропусков, вам будет заказан пропуск. И поднимайтесь прямо ко мне.

— Есть, товарищ контр-адмирал, подниматься прямо к вам! Повесив трубку, достал платок. Хотел вытереть пот, но вместо этого стал безотчетно комкать платок, пытаясь сдержать охватившее его торжество. Он прекрасно понимал, как много значит то, что контр-адмирал согласился принять его прямо сейчас, лично.

Когда он зашел в кабинет, Окунев, человек небольшого роста, круглолицый, с легкой одышкой, поднял голову:

— А, капитан третьего ранга… Садитесь.

— Так точно, товарищ контр-адмирал! Разрешите… Окунев поднял руку:

— Стоп, стоп, капитан третьего ранга… Вы уже все мне доложили по телефону. Садитесь. — Подождал, пока Лапик сядет. — Я вижу, вы без формы?

— Так точно, товарищ контр-адмирал. Форму с меня сорвали.

— Сорвали? Кто?

— Не знаю, стоит ли отнимать у вас время. Я могу все изложить в рапорте.

— Все это вы изложите, обязательно изложите. Но сейчас мне хотелось бы узнать, что с вами случилось, в общих чертах.

— В общих чертах случилось следующее: находившийся вместе со мной на крейсере временно включенный в состав экипажа майор спецназа морской пехоты Кулигин подошел ко мне и сказал, чтобы я отдал ему все секретные документы, в том числе коды и шифры. Я категорически отказался это сделать. Тогда майор Кулигин сказал, что на несколько часов уходит на катере с крейсера, а когда вернется, я должен буду ему эти документы отдать. Если я этого не сделаю, он, вернувшись, меня пристрелит.

— Интересно. Как, вы сказали, фамилия этого майора?

— Кулигин.

— Так… — Окунев записал фамилию на перекидном календаре. — Дальше?