Миллиардер

Шагая через толпу в терминале лондонского аэропорта Хитроу, Эфраим из-за чуть затемненных стекол очков окидывал всех вокруг быстрым, оценивающим взглядом. Черты лица, рост, фигура. Вдруг среди встречающих он узнает человека, который может представлять угрозу? Однако генерал не заметил никого, кто мог бы покуситься на его жизнь. Не замедляя шаг, он вышел из терминала, сел в такси и назвал адрес больницы в Уэст-Миддл-секс.

* * *

Двадцать минут спустя Эфраим сидел в просторной палате, куда перевели Бенхакера. Агент МОССАДа был в сознании и с унылым видом сидел на кровати, опершись спиной о подушку. Со всех сторон его окружали медицинские приборы, от которых тянулись многочисленные провода. Соседями Бенхакера были девяностолетний седой старик, сосредоточенно копавшийся в картонной коробке, полной использованных автобусных билетов, и что-то бормотавший себе под нос, и пациент примерно того же возраста, который, как определил опытным взглядом Эфраим, уже несколько часов как умер. Больные на кроватях у противоположной стены, по мнению Эфраима, тоже находились не в лучшей форме, а значит, никак не могли оказаться агентами, ведущими за Бенхакером слежку.

– Ну, как ты, Дэнни? – спросил Эфраим.

– Понятия не имею. Спросите врачей, им виднее. – Бенхакер взглянул на генерала и быстро отвел взгляд.

Эфраим внимательно оглядел своего агента с ног до головы. Учитывая, какой путь ради Бенхакера проделал генерал, следовало ожидать гораздо более теплого приема. Нелюбезные манеры Бенхакера заставили Эфраима еще больше утвердиться в своих намерениях. Как только агента выпишут, он сразу же покинет Англию.

– Медсестра сказала, что ты быстро идешь на поправку.

– Зачем вы приехали, генерал? Попрощаться?

– Почему попрощаться?

– Да бросьте, генерал. Говорят, я и недели не протяну.

Эфраим удивленно вскинул брови:

– А медсестра сказала, что с завтрашнего дня тебя будут заново учить ходить.

Бенхакер бросил на генерала жалобный взгляд слабовольного человека и пафосным тоном попросил не пытаться его ободрить.

– Даже если не умру от повреждений внутренних органов, останусь калекой на всю жизнь.

Эфраим внимательно посмотрел ему в глаза, затем покачал головой:

– Значит, этим ты занимаешься целыми днями, Дэнни? Лежишь и упиваешься жалостью к себе?

– Что тут еще делать?

Генерал подался вперед:

– Работать, Дэнни, работать. Ты агент одной из лучших разведок мира. Вступая в наши ряды, ты взял на себя обязательство усердно трудиться на благо Израиля двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Сколько времени ты провел в этой больнице, Дэнни? Восемь дней. Больше недели. А знаешь, кто еще здесь лежит? В других палатах, в других отделениях?

Бенхакер молча покачал головой.

– Парламентский заместитель министра обороны, два сирийских министра и ирландец, работающий на Организацию освобождения Палестины. Всех за последние несколько недель подобрали на том же шоссе, что и тебя. Я здесь только полчаса и уже все это выяснил. Ты же провел в больнице восемь дней, и что можешь предъявить? Ничего.

– Вы, в отличие от меня, не прикованы к постели, – буркнул Бенхакер.

– Знаешь, кому известно все, что происходит в медицинском учреждении? Медсестрам. Они всегда в курсе дела. Причем готовы поделиться сплетнями с любым больным, которому сочувствуют. Еще бы – лежит бедняга, скучает, надо его развлечь. А тебя, мой друг, жалеет вся больница. Достаточно только задать пару вопросов, и тебе сами все расскажут. А ты, надо думать, за все восемь дней ни разу не попытался завести разговор с медсестрами?

Не дожидаясь ответа, Эфраим встал и продолжил:

– Хочешь и дальше оставаться на службе, советую оторвать задницу от кровати, и побыстрее.

Широким шагом Эфраим покинул палату, потом отделение. Спустился по лестнице и вышел на улицу, где его ждало такси. Улыбаясь своим мыслям, Эфраим сел в машину. Стратегия сработала. Пять минут назад Бенхакер был вялым, унылым овощем. Теперь же Эфраиму удалось как следует разозлить его и раззадорить. Назло Эфраиму Бенхакер захочет как можно быстрее продемонстрировать, что тот рано списал своего агента со счетов. А для этого Бенхакер должен поскорее поправиться и выписаться из больницы. Улыбка Эфраима стала еще шире. Чем скорее это произойдет, тем раньше Бенхакера отзовут из Англии.

Эфраим заселился в номер отеля «Интерконтиненталь» на Олд-Парк-Лейн, оставил там сумку, спустился в фойе и, найдя платный телефон-автомат, набрал номер посольства Израиля. Договорился встретиться с руководителем британских агентов МОССАДа во второй половине дня. Затем попросил портье вызвать такси до Патни. Сел в машину, но, не успели отъехать, сказал водителю, что передумал, и велел ехать в Сити, на Минсинг-Лейн, дом номер 88. На двенадцать тридцать у него был назначен обед с сэром Монти Эллеком.