Миллион для гения

- Подробнее… ну, конечно, подробнее. Во всем нужна конкретика. Сколько? – неожиданно спросил голос из телефона.

- Не понял,… в каком смысле… алло. Вы слышите меня?

- Да-да, – спокойно ответил голос, – очень хорошо слышу, только не слышу ваш ответ на мой вопрос – сколько?

Долгая пауза повисла в комнате, и слышалось только ровное уверенное дыхание телефонного аппарата. До этого его жена продолжала дирижировать, мелькая перед ним, но теперь и она замерла, как вкопанная… Он тоже молчал… Первой опомнилась она: – Миллион!

- Что миллион? – не понял он и зачем-то зажал трубку телефона, хотя тот своими микрофонами слышал все и уже развесил свои электронные уши. Она замахала руками и повторила: – Миллион!

Он почему-то вслух повторил это слово…

- Миллион? – переспросил спокойный голос из телефона, – миллион рублей, конечно же? – уточнил он.

- Конечно! – моментально ответил он, сам не веря этому.

Она застыла рядом с открытым ртом. Поправлять его было поздно, но все равно была ошарашена.

- Хорошо, – спокойно ответил его собеседник. Снова возникла небольшая пауза.

- Что я должен сделать? Нам нужно встретиться, обсудить сценарий? Когда мы сможем поговорить? – с нетерпением спросил Леонидов.

- Завтра… в 14.00, если вам удобно, вы можете приехать, подписать договор и забрать ваши деньги.

- И все?

- Ну, да?... А что еще?

- Нет, нет, ничего, – задумчиво произнес Леонидов.

- Тогда до свидания, господин Леонидов, до завтра, – сказал Силаев.

- До завтра, – неуверенно попрощался Леонидов, желая что-то добавить, но не нашелся, а телефон уже издавал короткие гудки…

Она закричала так, что слышно было на первом этаже. И на последнем этаже, и на всех остальных уже знали, что ее муж только что заработал миллион!

- Миллион!!!... Ну, что ты не радуешься?... Леонидов, что с тобой?... Это шок, это пройдет, на выпей.

Она суетливо достала из бара бутылку виски и налила ему и себе. Он сидел, придавленный этим разговором – какое-то чувство недосказанности осталось после него. Поэтому сейчас молчал, переваривая каждое слово.

- Миллион! – продолжала она, – а может, нужно было сказать… два?... Или три!?... Нет, миллион тоже хорошо! Для начала совсем неплохо… Да? Леонидов? Ну, что ты молчишь?... Хочешь, я поеду с тобой? – внезапно спросила она. – Надену свое лучшее платье, которое ты мне подарил, и поеду. Даже не думала, что скоро оно пригодится… Я буду твоей Лаурой,… как у Дали,… помнишь?

- Лаура была у Петрарки, а у Дали – его Гала, – очнулся он.

- Ну, Гала… не важно… пусть будет Гала.

- Нет, Галя,… пожалуй, я поеду один. – Потом, спохватившись, добавил: – А тебя я возьму на премьеру – идет?

- Идет, идет, мой Леонидов. Идет… Миллион… На премьеру…, – и она, наконец, удалилась.

А он все сидел, медленно вслух повторяя, – миллион… миллион… сценарий… миллион рублей… миллион…

Вдруг взгляд его упал на большое окно. Оно было открыто, и на подоконнике сидела какая-то птица. Он присмотрелся внимательнее.

- Канарейка! – воскликнул он. – Откуда?... Ты что тут делаешь?... Потрясающе!

Птица какое-то время еще сидела и смотрела на него.

- Канарейка… миллион…

Посидела так, повертела хвостом и, поняв, что все самое интересное позади, улетела…

Пожалуй, это было самое знаменательное событие в его жизни. До этого все как у всех. Детство, юность. Потом с большим восторгом поступление в театральный институт, куда могли пройти по конкурсу лишь дети “заслуженных” и “народных”, где уже сами между собой выстраивали конкурс “народности” своих родителей. Но, повезло... Дальше бессмысленная учеба в институте, который теперь находился в новой стране, с новыми законами и правилами, и никакие “народные” уже были не нужны – наступало начало девяностых… Потом семья, ребенок и годы-годы бизнеса: торговли, контрактов и переговоров, поездок и отгрузок, приемок и сдач. И так пятнадцать лет! И, наконец, все остановилось в его жизни, все замерло...

Однажды, сидя в офисе у компьютера, заполняя бессмысленное время и пустоту экрана, он написал несколько строк, потом страниц, глав… И все завертелось, закружилось в этой жизни, изменилось и попросило чего-то еще, непознанного, неизвестного ранее, но очень желанного… Книга, вторая и третья, конечно же, никому не нужные и невостребованные издательствами. Но, не тут-то было... Видимо, годы бесполезного сидения в институте не давали покоя и просили о чем-то еще.

- Ты получил уникальную профессию, ты все помнишь, так почему протираешь штаны в этом офисе, выносишь отсюда свои деньги, бросаешь их на ветер снова и снова?... Ты способен на большее!... У тебя все впереди! А ты еще даже не начинал!

И он все бросил. Он не мог не оставить эту бессмыслицу, потому что в его сознании теперь горел огонек затаившегося счастья, трепетный огонек, который согревал, а в душе вибрировала незнакомая музыка или пока лишь ее предчувствие. Но она, эта музыка, заполняла теперь всю его жизнь. Он просыпался, начиная каждый свой новый день с удовольствием, боясь упустить что-то, пройти мимо...

- Ты все пишешь?... Ну-ну…