Миллион для гения

- На карусели? – удивилась она. – Ну, и правильно, – на карусели! Так и надо!

- На карусели… карусели… карусели, – эхом повторяли его книги. Но он уже их не слышал. А перед глазами все кружилась карусель, летели в разные стороны лодочки качелей, а посереди этого Парка развлечений гордо стояло чертово колесо… Чертово! Только мир больше не вращался вокруг него – все относительно. Там сидели Фолкнер и Достоевский, Толстой и Кортасар. Они смотрели вниз и не могли понять – кто теперь такие они? Ну, кто они такие? Пожалуй, никто! И голова продолжала кружиться…

- Галя, скажи, что теперь смотрят? – как-то раз спросил он её.

- Что теперь носят, ты хотел спросить? – поправила она.

- Нет, смотрят… по телевизору? – неуверенно задал он свой вопрос, и она захохотала. – Ты, старый динозавр, решил посмотреть телевизор? Ты? Я не верю! Что должно было такое случиться, чтобы ты подошел к этому ящику? – продолжала она, смеясь. А ему действительно необходима была ее помощь. Он многие годы не включал его. Просто, было не интересно. Ему было жаль свое время тратить на это – была сумасшедшая работа до позднего вечера, потом масса любимых игрушек – книги, музыка, кино по видео. А телевизор стоял и пылился в его комнате, и он, не глядя и не замечая, проходил мимо. Иногда включал какие-то новости и невидящим взглядом и неслышащим ухом уделял им свое внимание. Потом выключал этот бубнеж, и снова комната превращалась в его мир. Только его, где никто не мог появиться без его ведома, отвлекая и отравляя жизнь… Но, теперь! Он хотел знать! Он должен был знать все!!! Чем живут эти люди? Чего они хотят? И поэтому сейчас начиналась познавательная экскурсия в новый для него мир. Целый МИР! А гидом служила Галя! Она была в курсе происходящего, шагая в ногу со временем.

Они сели на диван, включили какой-то канал и погрузились в длительное сосредоточенное созерцание. Все мелькало перед глазами. Он не мог сосредоточиться, уловить нить и смысл происходящего. – Да, действительно, отстал, – подумал он, продолжая смотреть. Поняв, что это реклама, взял пульт и переключил канал. Там тоже была реклама. Щелкал снова и снова. Везде только реклама. Он недоуменно посмотрел на нее.

- Сейчас закончится, – улыбнулась она, – просто нужно подождать.

Он терпеливо стал ждать. Потом появились люди. Они готовили какую-то еду, веселились, болтали всякую ерунду, получая от этого сказочное удовольствие. По-видимому, зрители тоже должны были испытывать подобное. Он снова посмотрел на Галю. Она в восторге смотрела передачу, рассказывая об этих людях. Ведущая была дочерью известного актера, а ее гости – тоже чьи-то дети… мужья и жены… Но, обязательно чьи-то. И она знала о них все! Снова реклама ударила по ушам. Звук сам собой становился громче. Несравненно громче, и в его мозги вколачивались стиральный порошок, какой-то крем, гигиенические прокладки, средства для похудения. Было очень интересно. Он увлекся. Потом снова те же люди готовили еду. Он уже давно позабыл о них, но они продолжали свое занятие, неустанно веселясь. Он попытался сосредоточиться, он хотел знать, что они готовят! Но как молотом по наковальне, снова резкий звук, и снова реклама ворвалась в его жизнь, в комнату, барабаня по ушам. Теперь жевательная резинка и чистящее, моющее средство. И так по кругу.

- Как это смотреть? – не выдержал он, хватаясь за голову и затыкая уши.

- Вот кнопочка, – сказала она, показав на пульт. – Убираешь звук и ждешь. Потом снова включаешь…

- Они специально дают рекламу намного громче, чтобы мы выключали звук? – спросил он.

- Ну, конечно, – ответила она. – А иначе зачем?

- Но, тогда зачем, вообще, нужна такая реклама? – спросил он. – Если ее никто не услышит?

- Какой-нибудь идиот обязательно услышит, не станет все время тыкать в пульт, и тогда он попал!

- Понятно, значит эта реклама рассчитана на идиотов? – ответил он.

- Ты быстро схватываешь, – порадовалась она. И все-таки он решил испить эту чашу до дна. Больше не отключая надоевшую рекламу, досмотрел передачу до конца. Еда была приготовлена и съедена. Невинная детская радость потомков знаменитостей, мужей или жен, их именитых гостей исчерпала себя, и снова реклама, только реклама по всем каналам. Он так и не успел понять, что там готовилось – по-видимому, это было не важно! Но, к этому моменту уже весь был перемазан кремом, рот его был забит восхитительной жвачкой, гигиенические пакеты торчали из его карманов, ушей, выпадали из рукавов, как из одеяния фокусника. Вся его одежда была замочена и постирана в стиральном порошке, а лоб его и щеки были натерты до блеска чистящим средством и сверкали в жизнерадостном отблеске экрана телевизора.

- Можно подумать, что когда-то раньше, в твои времена динозавра, не было рекламы, – сказала она, посмотрев на него.

- Была! – вспомнил он, – выплевывая жвачку. – Точно помню! Была!... Крем “Балет” и еще… “Храните деньги в сберегательной кассе”! – выдал он.

- Ну вот, – воскликнула она, – значит, не так уж страшно?

- Да, не страшно, – подумал он, – совсем не страшно!