Миллион поцелуев в твоей жизни

Она удивленно смотрит на меня.

– Пожалуй.

– Я не против.

– Теперь я хочу заняться твоей спиной, – говорит она, просматривая фотографии в телефоне. – О, замечательно выглядит. Как я и хотела.

– Знаешь, чего я хочу?

– Чего? – спрашивает она, не отрываясь от снимков.

– Увидеть эти ярко-красные губы вокруг моего члена.

Рен смотрит на меня во все глаза.

– Но без фотографий, да?

Я бы хотел сделать фотографии, но не показал бы их ни единой живой душе. Только ей.

– Если не хочешь, чтобы я тебя фотографировал, то не буду, – говорю я.

Я не Ларсен фон Веллер, это уж точно.

– Не хочу. – Рен медленно качает головой, и я сразу понимаю, что она все еще не вполне мне доверяет.

А еще осознаю, едва она наклоняет голову и крепко обхватывает красными губами головку моего члена, что больше всего на свете хочу, чтобы она мне доверяла.

Как она сумела так быстро пробраться в железную крепость и найти путь к моему сердцу? В прошлом я сам упорно отказывался верить в отношения, любовь и прочую связанную с этим чушь. Вырастая в такой семье, как моя, постоянно становишься свидетелем фальшивой любви. Во всех предыдущих поколениях браки служили деловым соглашением. Влиятельные семьи объединялись и преумножали свое могущество. Черт, такое случается до сих пор. Взгляните на мою сестру, которая вышла замуж ради нашей фамилии и фамилии ее мужа.

Я не хочу никакую чертову сделку. Я хочу ту, с кем могу посмеяться. Ту, кто, как принято считать, немного не такая, как все, и любит целовать мою кожу накрашенными помадой губами. Милую, невинную девушку с извращенным умом.

Как Рен.

Я смахиваю ее волосы с лица, чтобы было видно. Она понятия не имеет, что делает, но это неважно. Ее энтузиазм сполна компенсирует недостаток опыта.

Рен крепко сжимает член и лижет его, как леденец. Кружит языком по головке, а потом полностью вбирает ее в рот и сосет. Издает чмокающие звуки, от которых я напрягаюсь, понимая, что уже близок к финишу.

Черт бы ее побрал. При всей ее неопытности, она доводит меня до оргазма быстрее, чем все, кто был до нее. Это потому, что она мне дорога? Поэтому?

Как мне сказать ей об этом? Как открыться ей, когда я вырос в доме, в котором чувства высмеивались, особенно чувства парня. Мы должны быть холодными и бессердечными.

А с этой девушкой я испытываю противоположные чувства.

Рен вбирает член глубоко в рот. Еще глубже. Пока не начинает слегка давиться, и тот резко выскальзывает у нее изо рта.

– Извини, – тихо бормочет она, усиленно моргая.

Я касаюсь ее щеки и заставляю посмотреть на меня, приподняв лицо.

– Необязательно брать так глубоко, Пташка.

Она краснеет.

– Возможно, я вчера смотрела порно.

Ох, черт меня дери.

– Надеюсь, в анонимном режиме.

Она смеется.

– Да, конечно.

– Я не собираюсь кончать тебе в рот, – говорю я, снова смахивая ее волосы. – Просто… поиграй с ним. Пока я не смогу больше сдерживаться и должен буду тебя трахнуть.

И черт возьми, она с ним играет. Вмиг доводит меня до предела, и я, едва ли не оторвав от своего члена, укладываю ее на спину и нависаю над ней. Я с легкостью вхожу в нее и замираю, почувствовав, как меня плотно окутывает жар и влага.

– Я не надел презерватив. – Я опускаю взгляд и вижу, как Рен ерзает подо мной, словно пытается принять глубже.

– Я принимаю противозачаточные, – признается она.

Я потрясен.

– Правда?

– У меня был нерегулярный цикл, когда я была младше. – Похоже, она смущена. – Мама отвела меня к гинекологу, и с тех пор я принимаю противозачаточные таблетки.

Черт возьми, обожаю ее маму.

– Я никогда не занимался сексом без презерватива. Никогда.

– Я тоже.

Я целую ее улыбающиеся губы.

– А ты смешная, Пташка.

– Стараюсь, – дразнит она, приподнимая бедра, и я все же вхожу глубже. – Ты говоришь правду?

– О том, что никогда не занимался сексом без презерватива? – Она кивает, и я отвечаю: – Да.

– Тогда давай попробуем. Так приятно.

Как только мы это сделаем, будет трудно снова вернуться к презервативам. Я чувствую… все. Никаких барьеров, только кожа к коже.

И, черт возьми, ощущения потрясающие.

– Я люблю быть в тебе, – шепчу я ей на ухо, потому что пока только так могу использовать это слово. И я правда люблю быть в ней. Трахать ее. Целовать и доводить до оргазма. Знать, что только я дарю ей такое удовольствие.

– А я люблю быть с тобой, – отвечает она, скользя руками по моей груди и обхватывая плечи. – Никто не знает меня, как ты, Крю.

И никто не знает меня, как она.

Ни одна душа.

Я начинаю нежно, не желая причинить ей боль. Для нее все это еще в новинку, и я уверен, что ей больно. Она уже кончила дважды.

Но в итоге я теряю контроль. Трахаю ее жестко. А Рен ни разу не возражает. Стонет и нашептывает мое имя, прижимая меня к себе. Я высвобождаюсь из ее рук, приподнимаюсь над ней и, схватив за бедра, трахаю до беспамятства. Пока она не начинает извиваться подо мной, тихим всхлипом давая понять, что кончает.

Я тоже кончаю. Очень сильно.

А еще влюбляюсь в нее.

Еще сильнее.

Глава 47

Рен

В понедельник утром я просыпаюсь от того, что ровно в девять мама стучит в дверь моей спальни, а потом заходит с большой белоснежной коробкой в руках.