Миллион поцелуев в твоей жизни

И она уходит.

Я прислоняюсь к стене, закипая от злости, и бьюсь о нее затылком. И снова. Потом еще пару раз, пока у меня не вырывается рык.

Почему меня должно волновать ее желание сохранить наши отношения в тайне? Обычно я сам так поступаю, поэтому должен быть только за. Я и так не собирался бежать и всем об этом рассказывать. Даже друзьям не упомянул. Черт, я солгал Малкольму.

Но Пташка диктует условия. Мне это не нравится. Нисколько.

Как и обещал, я выхожу из кабинета минутой позже и спешу на урок, проталкиваясь среди учеников. Некоторые выкрикивают мое имя, но я не обращаю внимания. По пути на урок английского для отличников у меня начинает складываться план, а войдя в класс, я с облегчением вижу, что мне удастся его воплотить.

Рен уже сидит на привычном месте. За первой партой в центральном ряду. Ее щеки покрыты красными пятнами от слез, но в остальном она выглядит нормально. Едва держит себя в руках, но в норме. Я подхожу к парте прямо позади нее и сажусь, бросив сумку на пол возле ног.

Фигероа, конечно же, замечает. Наблюдает за мной из-за стола, окруженный привычным гаремом из девушек, среди которых Мэгги, глядящая на остальных так, словно хочет вспороть им глотки.

Кое-кто ревнует.

Я улыбаюсь учителю, борясь с искушением помахать ему рукой. Ему не нравится, что я подбиваю клинья к Рен. Он и сам пытается это сделать.

Только через мой труп.

Звенит последний звонок, и девушки рассаживаются по местам. Одна из них бросает на меня свирепый взгляд, поскольку я, видимо, сел за ее парту.

– Это мое место, – высокомерно заявляет она.

– Прости, детка. Пытаюсь добиться расположения учителя, – отвечаю я.

Она закатывает глаза и садится за другую парту.

Мистер Фигероа начинает лекцию о «Великом Гэтсби», которого я еще даже не начинал читать. Наверное, на этот раз просто посмотрю фильм до конца, если придется. Или кто-нибудь поделится со мной конспектами, или еще как-то поможет. Я же чертов Ланкастер. Мне все повинуются.

Я перестаю слушать его монотонный голос, рассматривая затылок Рен. Ее темные волосы собраны в высокий хвостик, вьющиеся кончики касаются спинки темно-синего пиджака. Не сдержавшись, я протягиваю руку, наматываю прядь на палец и слегка тяну.

Рен не реагирует. Даже не шелохнется, и я задумываюсь, почувствовала ли она.

Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что на меня никто не смотрит. Не стоит играть с ее волосами у всех на виду. Могут неправильно понять.

Хотя что в этом плохого? Подумают, что мы неравнодушны друг к другу? И что с того?

Господи, я похож на идиота даже в собственных мыслях. Я не могу влюбиться в эту девушку. Она не для меня. Слишком хорошая, слишком милая, слишком невинная и доверчивая. А еще вся в расстроенных чувствах из-за развода родителей.

Нужно оставить ее в покое. Быть ей другом и бросить всякую надежду однажды увидеть ее обнаженной.

– Мистер Ланкастер, вы слушаете?

Полный самодовольства голос Фигероа застает меня врасплох, и я свирепо смотрю на него, не обращая внимания на смешки в классе.

– Да.

– Тогда назовите нам одну из тем этой книги, – Фигероа скрещивает руки и ждет, что я облажаюсь.

Я пытался посмотреть фильм, когда мне было, кажется, лет десять? Не помню. И почти ничего не помню о самом фильме. Я вышел из зала уже через пять минут, чуть не сойдя с ума от скуки. Но я знаю несколько тем, затронутых в нем.

– Жадность? Излишества?

На лице учителя мелькает удивление.

– Верно. Что еще? Кто ответит?

Кто-то поднимает руку, и он вызывает ученика, уйдя в другой конец класса. Рен поворачивается боком и бросает на меня непроницаемый взгляд.

– Почему ты сел рядом со мной? Обычно сидишь в конце.

– Решил сесть рядом с другом. – Я протягиваю руку и снова дергаю ее за хвостик, и на этот раз она замечает. – Мне нравится твоя прическа.

Ее щеки заливает румянец.

– Спасибо, – Рен снова отворачивается, и я улыбаюсь.

Она правда думает, что сможет сохранить между нами исключительно дружеские отношения?

Я покажу ей дружбу.

Глава 21

Рен

– Рен, – Фиг останавливается прямо возле моей парты, и я поднимаю взгляд. – Поговорим?

Не дожидаясь моего ответа, он идет к своему столу, а я плетусь следом, не осмеливаясь взглянуть на Крю. Не сомневаюсь, что увижу на его лице.

Злость. Досаду. Раздражение.

Сегодня среда после судьбоносного дня, когда моя жизнь изменилась во многих отношениях, и я просто пытаюсь справляться день за днем. Отец звонит мне каждый вечер и мягко интересуется, как прошел мой день. Я отвечаю как можно более кратко, не зная, как говорить с ним и что сказать.

Папа беспокоится обо мне после новости о разводе. Наверное, я должна счесть это милым, но что-то подсказывает мне, что он просто пытается прикрыть свой зад. В понедельник мама прислала мне сообщение, чтобы узнать, как я, но больше от нее ничего не слышно.

Как всегда.

А еще Крю.