Миллион поцелуев в твоей жизни

Меня пронзает раздражение, отчего эрекция пропадает окончательно. Меня беспокоит, что она хочет скрыть ото всех, чем мы занимаемся. А, собственно, чем мы занимаемся? Я пока не уверен.

– Я не буду провожать тебя до самой двери.

– Ну не знаю…

– Провожу до здания. Хватит спорить. – Я иду к шкафу, беру ботинки и плюхаюсь на кресло возле письменного стола, чтобы обуться, хотя на мне нет носков.

Рен наблюдает за мной с печальным выражением лица.

– Ты сердишься.

– Просто пытаюсь удостовериться, что с тобой все хорошо. Не понимаю, почему тебе обязательно нужно спорить по этому поводу.

– Обо мне постоянно все пекутся. Учителя. Родители. Особенно папа. Он хуже всех. – Рен вздергивает подбородок. – Я пытаюсь научиться заботиться о себе самостоятельно.

Я откидываюсь на спинку кресла, тотчас почувствовав себя придурком, но гоню ощущение прочь.

– А если по дороге с тобой что-то случится? Я никогда себя не прощу.

Она рассматривает меня, сунув руки в карманы толстовки с капюшоном.

– Ты сильно изменился за последние несколько недель.

– Ты о чем? – Я хмурюсь.

– Стал гораздо добрее.

Я встаю, подхожу к ней и заключаю в объятия.

– А ты гораздо вреднее.

Я целую ее, не дав возразить, и бормочу слова одобрения, когда она охотно мне отвечает. Черт, Рен невероятно сексуальная. Мы совершаем правильные шаги, и все они ведут к тому, чего я хочу. Предвижу, что лишу ее девственности до начала зимних каникул.

При том темпе, в котором развиваются наши отношения, будет несложно уговорить ее заняться со мной сексом.

А потом? Что будет дальше? Я забуду о ней, как обо всех прочих девушках до нее?

Сомневаюсь, что смогу так поступить с Рен. Она остается со мной. Во мне.

Постоянно.

Я не могу выбросить ее из головы. А после того, что только что произошло между нами? И думать нечего. Она полностью поглотит меня. Я это знаю.

Уже поглощает.

Когда она отстраняется, ее губы выглядят припухшими, дыхание становится тяжелым.

– Нам пора.

– Да. – Я целую ее в последний раз и, выпустив из объятий, беру свое пальто, а Рен тем временем надевает пуховик, в котором пришла. Затем обувает пару потрепанных уггов, и мы выходим в ужасно холодную ночь.

Я притягиваю ее ближе, обняв за плечи, и мы идем по обледенелым тротуарам, ступая осторожно, чтобы не поскользнуться. Мы мало разговариваем, выдыхая облачка пара, а Рен дрожит рядом со мной, хотя я крепко прижимаю ее к себе.

Когда впереди показывается здание общежития, мне приходится держать ее крепче, чтобы она не вырвалась из моих рук.

– Мне пора, – говорит она, когда я хватаю ее за капюшон и не даю уйти. – Уже почти десять. Не хочу проблем.

Рен смотрит на меня с такой мольбой во взгляде, что я отпускаю капюшон, но она не убегает.

Напротив, бросается ко мне и крепко обнимает, просунув руки под пальто, а помпон на ее шапке бьет меня по губам.

– Было весело, – бормочет она.

Весело. Можно и так описать все, чем мы сегодня занимались.

Рен запрокидывает голову и смотрит мне в глаза.

– Пожалуйста, только не создавай завтра неловкости между нами.

– Это я должен был тебе об этом сказать. – Я быстро целую ее, а потом нежно подталкиваю. – Иди. Пока не опоздала.

На губах Рен мелькает улыбка, а глаза блестят, когда она делает шаг назад. Затем еще один. Она поскальзывается с комичным выражением лица, и я порываюсь ее поймать, но ей удается сохранить равновесие.

– Осторожнее, – сердито говорю я, но она только смеется.

Какой красивый звук.

Рен отворачивается и осторожно бежит к общежитию, а затем скрывается за двойными дверьми. Я возвращаюсь к себе, но замедляю шаг, заметив свет фар на парковке.

Странно. Уже поздно. В будние дни покидать кампус без специального разрешения запрещено.

Позабыв о том, что собирался вернуться в свою комнату, и не обращая внимания на холод, я пробираюсь ближе к парковке, пока в поле зрения не появляется машина. «Ниссан» последней модели стоит на холостом ходу, в салоне седана сидят двое. Я могу разглядеть их головы, склонившиеся друг к другу, но не вижу лиц, хотя узнаю машину.

Она принадлежит гребаному Фигероа.

Я прячусь за кустом и медленно выглядываю, чтобы посмотреть, кто покажется из-за пассажирской двери. Видимо, этот извращенец увозит девушку из кампуса посреди недели. Не может даже контролировать себя и дождаться выходных, когда действуют не такие строгие правила. Наверное, это Мэгги. По кампусу ходят слухи, что они встречаются весь семестр, и я слышал, что недавно ее из-за этого бросил парень.

Черт знает что.

Наконец дверь отрывается, и я ожидаю увидеть знакомую русую голову Мэгги.

Но из машины Фига выходит вовсе не Мэгги.

Это Натали.

Я в смятении прячусь обратно за куст. С каких пор она проводит время с Фигом? Она никогда не бывала на его уроках английского – он отбирает в свои классы только самых умных. Уязвимых девочек, которые втайне отчаянно нуждаются во внимании. Да, Натали всегда ищет внимания, но я бы не назвал ее ни тихой, ни отчаявшейся.

Уязвимой я бы ее тоже не счел. Натали всегда добивается желаемого, стоит ей только захотеть.

Может, так она и поступила с Фигом.